Джейтест - [61]
Это был уже чисто китайский квартал, построенный словно для киносъемок, тесный и одноэтажный. Но за низкой кирпичной стеной с деревянными, в темно-красный цвет выкрашенными воротами им открылся довольно просторный и как-то по-весеннему голый сад. В глубине его виднелся невысокий — в полтора этажа — сложенный из грубых плит местного известняка павильон, к которому вела украшенная разноцветным гравием дорожка.
Том чуть вздрогнул, с опозданием заметив в тихом поклоне склонившуюся мужскую фигуру, почти незаметную между деревьями. И вторую — столь же почтительную. Третью, четвертую. Оружия у них не было — у этих незаметных людей в пустом саду. Но от этого не стало спокойнее — совсем нет. Что-то угрожающее, напряженное было в этой черно-зеленой пустоте, так неожиданно разверзшейся среди шумного людского муравейника. И кланялись прихотливо расставленные в этой пустоте фигуры вовсе не гостю, а Циньмэй. А может, чему-то еще, что воплощалось в хрупкой, быстрой, как ртуть, фигурке, скользящей мимо них.
— Это — мемориал отца, — пояснила китаянка.
Не отвечая на поклоны, она быстро шла по дорожке, и Том еле успевал за ее летящей походкой. На мгновение она замедлила шаг: в дерн у дорожки были впечатаны две простых гранитных плиты.
— Брат, — сказала она в пустоту. А может, привычно окликнула тень в весеннем саду.
— Ваши отец и брат похоронены здесь? — то ли спросил, то ли констатировал Том, тоже помешкав секунду у могильных плит.
Ответа он не удостоился.
Циньмэй решительно прошла в низкие, охрой окрашенные двери павильона. Том, пригнувшись, вошел вслед за ней.
Это был зал, точнее, просто большая, погруженная в полутьму комната с низким потолком, укрепленным простыми деревянными стойками, с вытянувшимися под самой кровлей окнами-щелями, через которые видно было только блеклое в этот вечер небо Джея. Тяжелые низкие сундуки, черные, со скупым узором, стояли вдоль стен, закрытые бамбуковыми панно. У противоположной входу стены курился небольшой жертвенник, и в воздухе стоял терпкий аромат тлеющих в нем трав.
— Здесь принимают в Посвященные, — быстро, как о чем-то само собой разумеющемся, сообщила Циньмэй. — И здесь мы храним... Ну, то, что непосвященные называют реликвиями. Инструменты Магии.
— Это... м-м... Все это — собственность вашей семьи? — осторожно спросил Том.
— Нет. — Девушка безразлично пожала плечами. — Далеко не все. Мы — лишь хранители. Но эти предметы... они хранятся здесь уже много десятилетий. А раньше сберегались в других... таких же местах.
Она подошла к одному из сундуков и с неожиданной легкостью откинула его массивную крышку. Сняла и отложила в сторону плоскую коробку, первой стоявшую под крышкой. Том засмотрелся на странноватое мерцание диковинных амулетов, разложенных в ней. Ему показалось, что все это уже было с ним. И в то же время — словно он читал все это в книге, которую ребенком видел во сне.
— Кладите... вещь сюда. Здесь она лежала все эти годы, пока я не дала ее Кану.
— Кану? — спросил Том. — Зачем вы давали эту вещь ему? Он...
— Кан читает знаки Зу. Он мог постичь тайный смысл того жребия, который я выбрала тогда. Только восемь человек в секте читают Зу. — Циньмэй взяла янтарный короб из рук Тома. — Кан читает очень глубоко. Точнее, читал. Сейчас он становится коконом.
— Вы не боитесь этого? — Том решился наконец заглянуть в глаза Цинь. — Ведь никто не знает на самом деле — заразен ли этот...
— Нет, я не боюсь стать коконом, — твердо глядя ему в глаза, ответила китаянка. — Я знаю, что вызывает синдром. Ведь это я вызвала его в мир.
Том наклонил голову, ожидая хоть какого-то объяснения. Но объяснений не последовало: Цинь опустила шкатулку внутрь сундука, осторожно водрузила плоскую коробку-панель сверху и все так же легко и бесшумно опустила на нее тяжелое черное дерево крышки. Потом, не оборачиваясь, быстро прошла к жертвеннику, взяла с тусклого бронзового блюда перед ним пригоршню какого-то снадобья и подкормила огонь. Тот не то чтобы разгорелся — просто его отсветы стали ярче и как-то пронзительней поблескивать в металле кованых узоров сундуков и мелких фигурок и амулетов, расставленных в незаметных нишах по стенам, развешанных в укромных углах зала. Казалось, что в воздухе замерцали огненные искры.
«Странный это храм, — подумал Том. — И буддийское в нем что-то, и боги пестрой веры, будь она неладна, здесь поставлены».
Циньмэй отвернулась от жертвенника и сделала знак сутулой фигуре, еле заметной в сумраке за алтарем. Роббинс не то что не заметил ее — просто принял сперва за изваяние. Фигура приблизилась к китаянке, и в полутьме тихо зазвучали совершенно непонятные Тому слова. Он вздохнул, терпеливо ожидая, когда снова удостоится внимания дочери владельца «Линчжи». Та закончила разговор быстро и энергично. Но вместо того, чтобы вернуться к спутнику, она опустилась перед алтарем на скрещенные ноги и замерла в ритуальной позе медитации. Том осторожно подошел к ней и затаил дыхание за ее спиной.
— Пойдемте, — наконец быстро и глухо произнесла Цинь и, легко вскочив на ноги, почти бегом заторопилась вверх по узенькой, жженого дерева лесенке, отсеченной от комнаты с талисманами легкой бамбуковой занавеской.
Развитие технологии и биотехнологии поставило Человечество перед парадоксом: стремление заменить в сознании человека агрессивное начало чем-то вполне невинным, может обернуться кошмаром, не снившимся Гойе. Впрочем, повесть можно рассматривать и как еще одну научно-фантастическую притчу о том, чем выстлана дорога в ад... А еще – это первая из повестей, открывающая цикл о Федеральном Следователе Кае Санди, который, возможно, вызовет симпатию читателя...
В разбросанных по Обитаемому Космосу Мирах правит бал Демон Исчезновений. Исчезает брат, исчезает враг, исчезает друг... На поиски исчезнувших отправляются разные, непохожие друг на друга люди: торговец, разбойник, Посредник... Каждый из них идет своим путем, преодолевает свои преграды, но Судьба сведет их на странной Блуждающей Планете — в Мире Молний...
Частный детектив Ким Яснов подписывает несколько необычный контракт, по которому он должен вести наблюдение за своим клиентом Клаусом Гильде, даже если тот будет настаивать на разрыве. По словам нанимателя, с ним начали происходить некие изменения, и Киму Яснову предстоит как раз выяснить, что произошло и что будет... происходить. Как и следовало ожидать, едва приступив к своим обязанностям, Ким получил уведомление о разрыве контракта. В поисках исчезнувшего клиента Ким оказывается на борту пассажирского лайнера «Саратога», направляющегося на сожженную атомными войнами планету Чур.
В романе Б. Иванова, продолжающем его авторскую серию «Хроники Тридцати трех миров», рассказывается о том, как исторгнутое из родной Вселенной племя гномов решило создать для себя бога, на плечи которого переложило все свои проблемы. И о том, что произошло с этим богом, попавшим в мир людей.
Если на какой-либо из планет, входящих в состав Объединенных Миров, происходит что-то, не поддающееся нормальной человеческой логике, – значит, Федеральный следователь Кай Санди может смело собираться в дорогу, не дожидаясь особого приказа командования. Когда дело касается преследования «обычных» космических пиратов, грабанувших транспортник, или поимки зарвавшегося медвежатника, влезшего в хранилище межпланетного банка, о Кае Санди даже не вспоминают. Ведь ему, похоже, на роду написано всю жизнь возиться с темными личностями типа несчастных извращенок с планеты Химера-II, отрицающих само понятие «секс», или маниакальных любителей покопаться в чужих мозгах из секретного Комплекса исследований.
На планете Прерия ожидают важного Гостя. Причем ждут не только официальные лица. Два жулика сговариваются и выкрадывают Гостя – известного ученого, изобретателя оружия... На поиски похищенного отправляются Агент на Контракте Ким Ясное и комиссар Жан Роше. Поиски заводят их в совершенно немыслимые места и сводят с невероятными созданиями.
Профессор обрадовался, что стал первым жителем Земли, выбранным для официального контакта с инопланетянином. Житель Марса заранее подготовился к встрече, выучил английский язык, а прибыв в квартиру профессора, сразу огорошил его вопросом: «Где это находится?». Дальнейшие события развивались непредсказуемо и едва не довели семью профессора до инфаркта.
Фрэнсис Легран был знаменитым актёром. За свою жизнь он сыграл множество театральных ролей и умер знаменитым. Последние пять лет жизни он провёл затворником, создавая коллекцию своих портретов, статуй, фотографий, бюстов, эскизов и т. п. — всего набралось 237 штук.Спустя некоторое время после смерти старика в дом, где хранится коллекция и живёт вдова, приезжает сын актёра — неудачник и алкоголик. Пока был жив отец, над сыном всегда висел его авторитет и воля. Жизнь молодого человека не сложилась. Однажды, когда матери не было дома, парень напился в очередной раз и портреты отца заговорили с ним…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дамы зачастую — причины столновений мужчин. И вот опять этот запах духов, скрип стула возле стойки и едва слышный вздох. Ей около двадцати, у неё золотистые волосы. Она всегда носит черное платье. Но она не совсем обычная девушка, да и парень рядом с ней — не Джеф ли?
Пол прожил с женой долгую счастливую жизнь, но настал день, когда память и разум Гвендолин начали слабеть. Пол готов на все, чтобы вернуть любимую. Рассказ − номинант премии Хьюго за 2006 год.
Время стирает прошлое, заносит песком забвения, превращает историю в мифы. Талорис, город на краю мира, некогда считавшийся прекрасным, теперь полон мрачных тайн и чудовищ. Именно там произошел Катаклизм, расколовший Единое королевство и завершивший эпоху. В мире успели давно забыть об этом. Люди погрязли в войнах и интригах, они не желают видеть то, что пробуждается на Талорисе спустя сотни лет. Шерон, Мильвио, Дэйт и Лавиани, продолжают свой путь по дорогам герцогств, спеша за синим и белым пламенем, говорящим им о том, что стоит вспомнить прошлое прежде чем станет слишком поздно.
Магия, давно забытая, пробуждается. Все, что считалось истиной сотнями лет, покрывается трещинами. Время Шестерых давно прошло, но остались те, кто помнит ту эпоху. И теперь Шерон из Нимада, указывающей, ставшей некромантом, придется использовать белый огонь, чтобы противостоять тьме.
Бывает так, что обстоятельства диктуют тебе свою волю, но при этом ты лично ничего против особо не имеешь. Уличный воришка Крис Жучок по воле судьбы (выступающей в данном случае под видом немолодого мага со своими далеко идущими планами) стал третьим сыном барона, получил имя Эраст фон Рут и был отправлен вместо него ко всем демонам на кулички учиться магии в какой-то никому не известный Вороний замок. Вот только принять волю судьбы и подчиниться ей безропотно – это разные вещи. И уж совсем не факт, что планы новоявленного барона совпадут с планами того, кто изменил его жизнь навсегда.
С севера приходят все более тревожные вести – война приближается. Шаутты, демоны той стороны, вернулись. Вэйрэн, уничтоженный Шестерыми много веков назад, возрожден. И нет уже больше волшебников, способных противостоять его магии. Теперь люди могут полагаться лишь на себя. На юге, в Треттини, в великой столице Рионе, собираются те немногие, кто готов бросить вызов несущему мрак и выступить против демонов.