Джейсон - [39]

У меня был секс с Натаниэлем больше раз, чем я смогла бы сосчитать, но когда он такой твердый, все всегда ощущается по-другому, как будто каждый раз занимаешься любовью с кем-то другим и неважно насколько тебе хорошо знакомы эти волосы, глаза, лицо, тело. И пока он погружается в меня, мои глаза и ощущения тела говорят мне противоположные вещи - глаза узнают, а тело нет.

Я вздрогнула, когда он полностью вошел в меня и мой голос дрожал, пока я говорила:

- Господи, ты такой твердый.

Он кивнул и закрыл глаза, и выдохнул так, что дрожь прошла по его телу в мое. Эта небольшая вибрация заставила меня закрыть глаза и напрячься, чтобы не потерять концентрацию. Я сверху, он связан, я у руля, значит я должна держать себя в руках и не тонуть полностью в ощущениях.

Я держала глаза закрытыми и начала медленно двигаться, ощущая насколько же он тверд. И начала вилять бедрами, по-настоящему, как в фильмах, где исполняют танец живота, полностью вбирая его, крепко сжимая и отпуская.

Он начал двигаться вместе со мной, так что когда я опускалась, он двигался навстречу мне. Так начался наш танец, друг для друга мы падали и поднимались, пока я не начала негромко стонать. Я открыла глаза и увидела, что он смотрит на меня. В его глазах была энергия, накал, которые обычно появляются в процессе секса и, иногда, при насилии. Думаю, потому что и секс, и насилие обнажают наше естество, сущность, которые мы были не в силах скрыть не только друг от друга, но даже от себя. Когда секс достаточно хорош, особенно с близким человеком - ничто с ним не сравнится. Я все еще христианка, но в такие моменты понимаю, почему столько много других религий используют секс как духовный опыт. В церкви можно преклонить колени и соврать, но лицом к лицу, будучи обнаженной с Натаниэлем, находящимся глубоко во мне, для лжи не остается места. Я любила его, окончательно и бесповоротно, и в этот момент ничего так не хотела, как быть как можно ближе к нему. Я наклонилась к нему, меняя ритм движений бедер, чтобы можно было не останавливаться, и он мог продолжить двигаться навстречу мне, и внезапно осознала, что мы прижаты друг к другу от паха до груди, а я смотрю в его глаза, которые находятся от меня всего в паре дюймов. Мне пришлось поменять ритм с невидимого для глаза танца внутренних мускулов до обычных движений взад-вперед, так что большая часть его тела выходила из меня, чтобы потом вернуться на всю длину. Он двигал свои бедра навстречу моему телу и интенсивность движений возросла, когда мы нашли подходящий ритм, и я прижалась ртом к нему, чтобы пока мы любили друг друга, можно было целоваться.

Его язык проник в мой рот и поцелуй стал подражать тому, что делали наши тела, мы были полностью друг в друге, снова и снова, и снова, пока я не была вынуждена прерваться и прокричать удовольствие в воздух. Мне пришлось постараться, чтобы сохранить ритм движений, потому что знала, что где-то неподалеку притаился большой оргазм, ждущий еще... нескольких... толчков.

Джей-Джей переползла к изголовью кровати. Она наблюдала за нами с жаром, похожим на жар на лице Натаниэля. В этот момент я поняла, чтоона не шутила насчет того, что вуайеризм входит в список того, что ей больше всего нравится. Натаниэль тоже ее заметил и на мгновение мы посмотрели друг на друга. Кто-то из нас хотел уединиться в более интимной обстановке, а кто-то менее.

- Мне нравятся зрители, - сказал он.

- Знаю, что нравятся, - сказала я, улыбнувшись ему и снова его поцеловала, чтобы можно было продолжить наш жадный танец тел и ртов.

Он немного отстранился, только чтобы сказать:

- Трахай меня, Анита, пожалуйста, трахай.

Я улыбнулась и села прямее, чтобы сосредоточиться только на бедрах. Он начал двигаться сильнее, глубже, используя дополнительную гибкость своих бедер, чтобы проникнуть дальше большинства мужчин в этой позе. Дополнительные дюймы означали, что он проникает глубже чем обычно и в один момент, когда это произошло, я закрыла глаза и перестала двигаться, замерев над ним, позволяя его телу делать всю работу. Он находился так глубоко во мне, насколько нам обоим это было под силу и через некоторое время я начала двигаться вперед-назад. Мой ритм становился быстрее, практически исступленным и в этот раз он перестал двигаться, отдавая мне инициативу, как я до этого. И в определенный момент меня омыл оргазм, с головы до ног, сквозь меня, заставляя выкрикивать удовольствие так долго, насколько хватало дыхания. Я продолжила свой исступленный танец и один оргазм перерос в следующий, пока я уже не могла сказать, где закончился один и начался другой, так что это был одна большая спираль наслаждения.

Натаниэль закричал, его тело дернулось, руки и ноги напряглись, натягивая веревки, что держали его. Мускулы на его руках и груди набухли, пока он боролся с веревками и оргазм заставил его откинуть назад голову, выгнуться дугой и получилось так, что его тело находилось в полустоячем положении - насколько позволяли веревки и мое тело.

Он опустился на кровать, и я упала на него сверху, ощущая безумный ритм наших сердец. Будто я лежу сверху на воде, состоящей из барабанной дроби его сердца, пульса его тела и между ударами погружаюсь вглубь. Щиты между нами исчезли и внезапно я почувствовала, что мои запястья и лодыжки связаны, волосы лежат на лице, но на ощупь они ощущались более твердыми, чем волосы Натаниэля и локоны естественно не ощущались прямыми. Я почувствовала собственные волосы, падающие на его лицо. Я чувствовала "себя" в ее теле, постепенно становившимся мягким, последствия оргазма помогли всему "смягчиться" и растаять, будто постоянно присутствующее напряжение наконец ушло и можно было полностью расслабиться.