Джентльмены предпочитают суккубов - [20]

После того как я развесила новую одежду в шкафу, проверила все дорогие шампуни и лосьоны на туалетном столике и поблаженствовала часок в пенистой ароматной ванне, я решила изучить свой новый гардероб. У меня потекли слюнки, когда мои ноздри защекотал едва уловимый аромат завтрака, и я решила последовать вниз на запах бекона. Одетая в шелковую пижаму — самую приличную вещь из всего моего гардероба на данный момент — и с мобильником в руке я обошла весь особняк, пока не обнаружила Реми.

Моя новая соседка была на кухне, расположившись за кухонной стойкой с мраморной столешницей, с чашкой кофе в руках. В своем симпатичном небесно-голубом домашнем костюмчике, состоящем из майки и капри, и с элегантным, гладким “конским хвостом”, в который были собраны ее черные шелковистые волосы, Реми будто сошла со страниц журнала “Элегантная жизнь”.

— Так скоро вернулась?

Я толкнула к ней свой мобильник.

— Первым делом надо решить главнейший вопрос. Если я позвоню на работу и снова скажусь больной, меня точно уволят.

Она окинула меня любопытным взглядом:

— Ну и что? Тебе не нужна эта работа. Теперь ты со мной, а что не смогу предоставить я — предоставит Ноа.

— Как бы здорово это не звучало, я не хочу быть конкубиной, или суккубиной, или кем там я тогда буду. И вообще, я люблю свою работу.

Я не сильно кривила душой, говоря это — большую часть времени мне действительно нравилась моя работа. Правда, в ней существовали стороны, которые я ненавидела — мой босс.

— Только потому, что я теперь не совсем живая, не означает, что я должна полностью изменить свою жизнь.

По крайне мере, я надеялась, что это само собой подразумевается.

Реми усмехнулась и поставила кофейную чашку на стол.

— Мы не “не совсем живые”. Мы “вечно живые”, то есть бессмертные.

— Подожди… Я бессмертная?

— Практически. Для нас существует лишь два способа умереть.

— И какие?

— Как правило, если оба твои создатели умирают, ты тоже следуешь за ними.

Вот это хреново.

— А что дальше?

Она изящно пожала плечами и отвела глаза:

— Ты прекратишь существовать в этом измерении.

Ну и ну.

— А я все еще существую в другом измерении?

Еще одно неопределенное пожатие плеч.

— Наверно. Это не та тема, на которую нашему виду нравится говорить.

Я постаралась не обращать внимания на то, как засосало у меня под ложечкой от страха. Я не буду думать об этом сейчас, я подумаю об этом позже.

Я снова сунула мобильник ей под нос.

— Несмотря на все это, мне нужно, чтобы ты позвонила мне на работу. — По данному вопросу я не отступлю. — Ты хоть представляешь, как сложно получить хорошую работу в музее в этом городе? Мой босс чует ложь за милю, так что ты представься моим доктором или кем-нибудь в этом роде. Скажи, что у меня что-нибудь не опасное, ладно?

Я взяла телефон у нее из рук и набрала номер, прежде чем она смогла бы возразить. Реми ухмыльнулась и поднесла мобильник к уху, ожидая ответа. Видимо кто-то взял трубку на другом конце, так как Реми откашлялась и заговорила деловым тоном:

— Да, я бы хотела поговорить с… — она сделала паузу и взглянула на меня.

— Миссис Кливер, директор музея.

— …с миссис Кливер, будьте так любезны. Она является руководителем мисс Джеклайн Брайтон.

Игривые, дразнящие нотки в голосе Реми куда-то пропали. На их место пришел фальшивый британский акцент. Она подмигнула мне, пока мы ждали.

— Да, миссис Кливер? Это доктор Саммор. Я лечащий врач Джеклайн Брайтон, и она хотела, чтобы вы знали, что у нее началась аллергическая реакция на введенную ей анестезию. Боюсь, она не сможет покинуть клинику в течение нескольких дней. До тех пор она будет находиться под моим наблюдением.

Возникла пауза, Реми кивала и издавала “угу” и “хм”, соглашаясь с собеседником.

— Это было хирургическое вмешательство личного характера.

Еще одна пауза.

— Увеличение груди.

Я ахнула и попыталась вырвать у нее телефон. Реми легко вывернулась и продолжила говорить в трубку:

— Я понимаю, миссис Кливер, — ответила она, глядя мне прямо в глаза, с трудом сдерживая смех. — Да, я передам ей, когда она придет в сознание. Да, да, конечно. И вам всего хорошего.

Она с самодовольной улыбкой нажала “отбой” и протянула мне мобильник.

— Все в порядке.

— О чем ты думаешь?! — взорвалась я. — Мое начальство не должно думать, что я пропускаю работу из-за пластики груди!

— Если тебе от этого станет лучше, то она сказала, что ничуть не удивлена. К тому же, как еще ты собираешься объяснить все новоявленные изменения со своим телом?

Пока она говорила, невысокая пожилая женщина в зелено-голубом платье и в переднике вошла на кухню. Увидев, что она несет тарелку с беконом, яйцами и сосисками для Реми, мои возражения так и остались не высказанными.

Мой желудок сразу же напомнил о себе урчанием.

Реми подцепила кусочек бекона и откусила.

— Ты голодна?

— Мы же не так давно поели. — Но я была голодна.

— Теперь, когда ты стала бессмертной, у тебя другой обмен веществ. — Она склонилась ко мне и прошептала: — Кроме того, когда прислуга накрывает для меня стол трижды в день, они считают меня нормальной.

— У тебя есть прислуга?

Она приподняла бровь.

— Ну да. Ты же не думаешь, что я буду заниматься домашним хозяйством, не так ли?