Джеки Чан. Я счастливый - [75]
Вы можете подумать, что он инфантилен или же что это его очередная навязчивая идея, но эти маленькие истории, связанные с играми, также свидетельствуют о его упорстве в достижении своих целей. Ведь поражения лишь делают смелее.
Глава четвертая.
Большая мудрость подобна глупости
Мафия
Много лет тому назад в Гонконге и на Тайване бесчинствовала мафия. Так уж получилось, что эти люди были тесно связаны с кинематографом, и мы не могли избежать связи с ними.
Однажды мы всей компанией ели стейки, как вдруг дверь с грохотом открылась, и к нам ворвался какой-то парень с сумкой на руке. Мы изумленно подняли головы. Он смотрел на нас, и тут мы стали понимать, что что-то не так.
— Минутку! Что ты хочешь? — спросил один из нас.
— Ничего… — задумчиво ответил он.
— Черт возьми! Вынь руку, не надо тут всех пугать, вынь свою руку! И ответь, что ты хотел?
Тот парень развернулся и пошел прочь — оказалось, что он просто перепутал дверь. Тот стейк я доедал, трепеща от страха, кусок буквально не лез в горло. Во время их короткого диалога я украдкой взял в руки пепельницу. В сумке у того парнишки, вероятно, была ручная граната, и если противников было бы больше, он бы наверняка ее использовал.
Однажды по долгу службы я целый год жил в отеле «Линкольн». Как-то раз в конце рабочего дня я вышел на улицу — было очень жарко. И тут ко мне приблизились двое… Один из них спросил, кто на площадке занимается постановкой боевых сцен. Я ответил, что я. Незнакомцы продолжили: «У нас с собой ничего нет, только один стилет-кастет, так что поступайте, как сочтете нужным». Напомню, что это оружие с длинным клинком, которое надевается на руку, как кольцо. С его помощью вполне можно убить человека. Если же хотят лишь поранить, но не поразить насмерть, то почти на весь клинок, исключая несколько сантиметров, наматывают ткань, но даже так стилет-кастет может разорвать мышцы. Сделав вывод, что стоящие передо мной ребята выглядят довольно внушительно, я ответил: «Ага, ну я поговорю с остальными». Зайдя внутрь, я тотчас спросил у коллег, что это за люди. В те времена на съемочной площадке крутилось немало людей из разных банд, и все они вышли посмотреть на непрошеных гостей. А те, увидев, что нас много, развернулись и ушли.
В тот период мой отец работал в Австралии поваром, а на Тайване была очень известна одна модель кухонных ножей (китайских топориков). К сожалению, я уже забыл, какой именно марки они были… В общем, я купил два ножа и положил их в багаж — после завершения съемок я планировал подарить их папе. Обычно во время работы со съемочной группой я не закрываю свой номер, а если ко мне стучат, то я сразу же распахиваю дверь, особо не задумываясь над тем, кто же ко мне пришел. Справедливости ради скажу, что это еще ни разу меня не подводило. Даже сейчас, если я знаю, что ко мне кто-то должен зайти я вынимаю ключ и просто оставляю дверь приоткрытой.
Однажды в шесть часов утра в моих апартаментах раздался звонок, и я подумал, что за мной пришли мои коллеги, чтобы проводить меня на съемочную площадку. Даже не знаю, что тогда на меня нашло, но я почему-то решил посмотреть в глазок. И снаружи я увидел два самурайских меча длиной в метр! Прямо перед моей дверью стояли два человека с холодным оружием в руках! Я непроизвольно отпрянул. Затем я начал потихоньку пятиться назад… Отступив, я буквально задрожал, когда увидел сквозь щель внизу, что мои гости перемещаются вдоль двери…
Взяв себя в руки, я начал размышлять: «Что же делать? Не волноваться, стоп!» Затем я вернулся в комнату, взял кухонные ножи, которые я собирался подарить папе, надел защитное снаряжение, что выдают каскадерам, и сказал себе: «У меня есть два ножа — бояться нечего». Я занимался боевыми искусствами и поэтому знаю, что если у тебя в руках ножи, то немудрено и самому пораниться. Например, ты рубишь правой рукой налево, таким образом, под удар попадает левая рука. Поэтому я вновь стал твердить себе: «У меня два ножа, у меня два ножа».
В то время я уже не боялся оружия и немедленно сосредоточился. Затем я тихо пробрался к выходу, решив, что начну рубить сразу, как открою дверь. Выглянув, я понял, что снаружи никого нет, и те двое уже ушли. Я положил ножи, взял телефон и, прикрыв его подушкой, позвал на помощь: «Алло, у меня неприятности, срочно приходите». Положив трубку, я вновь схватил оружие и продолжил стоять около двери, следя за щелью внизу. Про себя же я думал: «Если вы осмелитесь вернуться — точно зарублю». Мне даже хотелось выбежать на улицу, чтобы покромсать своих непрошеных гостей.
Прошло, наверное, где-то двадцать-тридцать минут, как в дверь снова позвонили, и я увидел в глазок двоих учеников. Я впустил их. Они вдвоем были в костюмах, но меня насторожила их походка — как будто они хромали на одну ногу, и спросил: «Что с вами?» Оказывается, ребята тоже притащили с собой мечи, но чтобы не размахивать ими, они засунули их в брюки и так и шли по улице. Я рассказал им о случившемся, и ученики успокоили меня: «Ничего страшного, не стоит бояться, мы только что были внизу и не заметили ничего подозрительного».
