Джек на планете Канзас - [24]

Джефри вдруг вспомнил, как он здесь оказался. Ему стало плохо, вот его и уложили в койку.

Тут его сердце учащённо забилось, а пальцы рук сжали простыни.

Справа от него на такой же кровати лежала женщина, и он её узнал, это была его жена.

В обрамлении многочисленных трубок. Её глаза были закрыты, а грудь тяжело вздымалась.

— Тиффани!

Прохрипел он. Но жена не отзывалась.

— Тиффани! Ты слышишь меня?

Молчание.

Наверное, она спит, подумал Джефри.

Как она сейчас?

Джефри вспомнил последний разговор с доктором, который посоветовал отключить систему жизнеобеспечения, поддерживающую её жену. На глаза выступили слёзы, благо никто не видит и можно дать себе слабину. Джефри почувствовал, как ему стало грустно и одиноко. Теперь он совсем один.

Спустя некоторое время, Таболтон понял, что нестерпимо хочет в туалет, и он судорожно стал искать рукой кнопку вызова.

Через минуту в палату вошла медсестра средних лет.

Улыбаясь, она подошла к старику.

— Добрый день, мистер Джефри, вижу, вы проснулись. Вам что-то нужно?

— Да пожалуй, что нужно.

Медсестра понимающе кивнула и помогла встать Таболтону на ноги и отвела его в ванную комнату, находившуюся здесь же.

Когда медсестра вновь уложила Джефри на койку, старик спросил.

— Сколько я здесь прохлаждаюсь?

— Уже второй день, — улыбнулась медсестра, — скоро вы вновь будете, как огурчик.

— А что с моей женой, — Таболтон кивнул на соседнюю койку, — она в порядке?

— Боюсь, я не в курсе, — Ушла девушка от ответа, и добавила, — я только сегодня вышла на дежурство. Но могу позвать лечащего врача, мистера Тэннанта.

— Да, да! Будьте добры позовите его.

Девушка вышла из палаты, а через пару минут, Джефри увидел входящего доктора, Мистер Тэннант, был по-прежнему уставшим. В мятом белом халате, поверх рубашки фиолетового цвета.

С озабоченным видом, он приблизился к Таболтону.

— Добрый день мистер Таболтон.

— Добрый день… Насколько всё плохо? — Таболтон посмотрел в ту сторону, где лежала Тиффани.

— Ваша жена сейчас в коме, — аккуратно начал доктор Тэннант, опасаясь, как бы старик вновь не сдал, — как я вам уже говорил, операция на мозге невозможна. Опухоль слишком разрослась, чтобы её оперировать. Всё что мы сейчас можем сделать, это только поддерживать её жизненные показатели. Мы подключили её к аппарату искусственного дыхания, так как дышать самостоятельно она уже не в силах. И мне очень жаль это говорить, но то, сколько она пробудет в таком состоянии, зависит исключительно от вас, мистер Таболтон. Вы можете дать согласие на отключение аппарата, либо нет. Во втором случае, она будет под постоянным наблюдением наших врачей, и вы сможете быть с ней столько, сколько считаете нужным, но вряд ли она уже придёт в себя.

Таболтон молчал, а что говорить, если всё и так ясно. От него требуют ответа, да или нет. Отключать или не отключать. Оставить ей хоть и такую бессознательную, но всё жизнь или избавить её от мучений и отпустить в лучший мир.

Как тяжело сделать такой выбор, по отношению к человеку, которого любишь и не хочешь отпускать, с которым провёл бок о бок, практически всю жизнь.

— Я вас понял, мистер Тэннант, — вздохнул Таболтон, прервав своё молчание, — дайте мне время собраться с мыслями и всё обдумать.

— Конечно, конечно, мистер Таболтон. Мы вас не торопим. Теперь, прошу вас извинить, если у вас ко мне больше нет вопросов, то я покину вас. Знаете ли, после прошедшего урагана, столько работы…

— Спасибо, доктор. Вопросов у меня больше нет.

— Поправляйтесь, мистер Таболтон.

Доктор вежливо улыбнулся и исчез за дверью, оставив Джефри наедине со своими мыслями.

Как это ни печально, но Таболтон понимал, что надо дать согласие на отключение. Просто взять и отпустить. Подарить своей жене долгожданную свободу от бесконечных болей, которые сопровождали её в последнее время. И, в конце концов, поставить точку, не оттягивая трагичного финала, так как рано или поздно это всё равно придётся сделать. Так лучше сейчас, чем потом.

Но, когда он поворачивал голову в её сторону. Сердце невольно сжималось и хотелось верить, что она поправиться. Вот она лежит перед ним, пока ещё живая. Её лицо спокойно, а дыхание умиротворённое, если отбросить те звуки, которые производил аппарат, вгоняя в её лёгкие кислородную смесь.

Смотря на неё, будто спящую, у него рука не поднималась, сделать то, чего от него просили. А вдруг, это ошибка, а вдруг пройдёт время, и она очнётся и снова будет с ним разговаривать, и снова будет улыбаться.

Это невыносимо, решать за тех, кого любишь. Одобрят они твой выбор или нет. Будет ли это правильным шагом или заблуждением.

Наверное, правильно всё-таки дать согласие на отключение, подытожил свои нелёгкие размышления Таболтон.

Скорее всего, Тиффани бы согласилась с его выбором, всецело ему доверяя. И сама бы попросила его об этом, если бы смогла.

Глава 4

Эту ночь Джек не спал.

Сильные рези в животе и частый жидкий понос, не давали ему нормально уснуть. Он уже сбился со счёта, в который уже раз, он вставал посреди ночи и бежал в туалет. Измученный и не выспавшийся, он встретил рассвет.

Расстройство желудка продолжало его беспокоить, а боли в животе не проходили. Джек явно подхватил инфекцию, он молил бога, чтобы этот недуг не перерос во что-то большее.