Джанни Версаче. Жертва красоты и моды - [6]

И все-таки почему Джанни Версаче так любил роскошь, внешний шик во всем? Журналисты при первой возможности всегда задавали этот вопрос и неизменно получали один и тот же ответ.

– Во-первых, я – южанин. Из итальянской области Редджо-Калабрия. В нашей бедной части Апеннинского полуострова мы любим, чтобы всего было много и все было бы красиво, добротно, уютно. И люди, и их одежда, и лицо, и тело… Во-вторых, проработал много лет в Америке, и у меня – заокеанский размах. Наконец, в-третьих: научился следить за конъюнктурой не только нашего рынка и вкусами общества, но и за календарем. А именно календарь в профессии модельера приобретает особую роль. Стилисты за полгода и более начинают, например, усиленно готовиться к главным событиям – показам коллекций, и невольно упускают из поля зрения важные мероприятия и даты в других сферах культурной и общественной деятельности. Например, кинематографические и театральные фестивали, раздача «Оскаров» в Америке, «Львов» в Венеции, премий в Каннах, Берлине или Канберре, Бангкоке, Кейптауне. Порой просто не доходят руки, не хватает времени, фантазии и… продукции. В Голливуде вручаются «Оскары», а параллельно потребуется не один «вьючный осел», чтобы завезти в Штаты к этому событию модную одежду (показанную всего две недели назад в Милане), удовлетворить и насытить американский бомонд, публику и, конечно, воздействовать на развитие их вкусов, а следовательно, направить часть их бюджета в нужное для стилиста русло. Эстетика и бизнес должны жить в одном доме! И руководит этим модельер. Из этого рождается его финансовое состояние.

– Мы живем в век космической связи, – продолжает модельер. – Срочные заказы на одежду делаются с борта самолета, с палубы океанских лайнеров, из квартир, вилл и ресторанов. Заказчику достаточно узнать, услышать, увидеть по телевидению какую-нибудь новинку в моде, и он шлет по факсу свои размеры, устанавливает точное время изготовления костюма и прочее. Наибольший спрос – на мою одежду розового, голубого, сиреневого, зеленого цвета. Привлекательны для клиентуры пастельные тона. В 1997 году молодежь предпочитала заказывать обтягивающие модели, причем такие, что кое-кому может показаться, что ткань вот-вот лопнет. Словно вторая кожа. Мираж? Нет, реальность. И кожа не лопнет. Шьем только из самых высококачественных тканей. Из «любой» ткани коллекции высокой моды создать невозможно.

– Работаем день и ночь, – говорит Джанни Версаче. – У нас множество бутиков, и повсюду мы учитываем, что клиенты желают получить для себя что-то особое, конкретное и, безусловно, очень красивое – последнее «слово» моды.

Сегодня предпочитают юбки выше колен. Ткани в крупную клетку, разноцветные. А еще современные красавицы не мыслят жизни без сапожек – белого или другого цвета, без многочисленных аксессуаров, которые они находят в магазинах «Версаче», «Версус» или «Истанте». Поэтому на неделе показа коллекций прет-а-порте в Милане решили, учитывая объем уже сделанных и ожидаемых заказов, провести четыре сеанса демонстрации моделей: две «Версус Истанте» и две «Джанни Версаче» широкого спектра. Может показаться гигантоманией по-американски? Не считаю, но и не возражаю.

– Сохраните в будущем знаменитую эмблему «Медуза Версаче»?

– В 1996-м отказались от старого проверенного символа. Новое время, новые вкусы, новые требования. Следует ли держаться за старые знаки? К новым привыкнут те, для кого мы работаем, – молодые, красивые, агрессивные.

– А что делать спокойным, уравновешенным людям?

– Быть более решительными, не бояться смелых современных форм и силуэтов, не забывать, что не только модельер, но и космические сигналы грядущего третьего тысячелетия влияют на наш склад ума и, конечно, на манеру одеваться.

Отсюда и ориентация на линии конкретных стилистов. Я не хотел бы говорить о выигрышах и поражениях отдельных законодателей современной моды, думаю о своей моде «Версаче» и о синьоре «Высокая Мода» в целом. Мода может быть национальной по духу, но полное признание своенравная дама получает только тогда, когда становится действительно интернациональной, свободно пересекающей наземные границы и океаны с одним только «паспортом» – именем модельера. В моем случае – «Джанни Версаче».

– Можете ли сказать, кому из топ-моделей отдаете предпочтение?

– Это моя маленькая и большая тайна. «Маленькую», конкретную, не выдам и не отдам, – улыбается Джанни. – А «большая» известна: я предпочел всех топ-моделей, которые выступили на подиуме, представляя коллекции «Версаче».

Впрочем, вопрос к Версаче о том, кого из его топ-моделей он предпочитает, можно было бы и не задавать. Тем не менее все, видимо, хотели услышать имя Наоми Кэмпбелл. Да, Наоми – друг Джанни, самый верный соратник и почти член семьи. Она готова была прилететь на показ в Рим 16 июля 1997 года (на Испанской лестнице праздник в тот вечер не состоялся в знак скорби по случаю кончины Джанни Версаче). Билет Наоми был оплачен в Лондоне, в Риме ее ожидал гонорар в 120 тысяч долларов и лучший сервис в любой гостинице итальянской столицы. Транспорт, цветы, сопровождение, охрана… Джанни всегда тщательно продумывал все детали. А «Черная Венера» Наоми, которую он называл «черненькой Брижит Бардо», была дорога ему не меньше лучших картин из его коллекций в Нью-Йорке, Милане, Майами-Бич.