Джагатай-Хан: Боевой Ястреб Чогориса - [49]

Прежде Хан всегда участвовал в торжествах. На родине он неизменно возглавлял пиры по случаю взятия очередного города, лакомясь богатой добычей, после чего делился ею с бойцами. В других мирах Каган поступал точно так же, сохраняя обычаи войны с великим князем Чогориса на холодных тропах среди звезд.

Но не здесь. Джагатай отправил Хасика проследить, чтобы кипучая кровь легионеров не хлынула за край, а сам покинул орочью крепость, взяв с собой только Цинь Са. Вместе они поднялись из чаши по туннелям, сырым от крови и полным отголосков, и вышли наружу, в стынущий вечерний воздух. Оставив праздничное буйство позади, соратники зашагали на север. Трескучее пламя за их спинами взметнулось выше, озарив закатное небо.

Спустя некоторое время, выйдя из зоны патрульных обходов и облетов, чогорийцы наконец ощутили нечто вроде уединения, пусть и временного.

Повернувшись, Хан осмотрел разоренный край. Вдалеке тлела во тьме полностью разрушенная котловина Кровавой Пасти.

— Я проявил слабость, — произнес он после долгого молчания.

— Никто так не говорит. — с неизменным спокойствием заметил Цинь Са.

— Прежде я уже терял воинов, но…

— Он был с нами всегда.

— Рано или поздно кто — то из нас все равно бы погиб.

— Неужели?

— Всё преходяще.

— Кроме доброго меча, ощущения ветра на коже… и клятвы.

Джагатай невольно улыбнулся, хоть и криво.

— Са, ты вообще умеешь злиться? — спросил он.

— Если бы вы стали похожи на других людей, если бы вслед за его гибелью вы поступили как — то иначе, если бы пощадили хотя бы одного из чужаков… Тогда я разозлился бы, Каган, — ответил вождь кэшика.

Хан поразмыслил над его словами. Подняв руку, он убрал спутанные волосы с покрытого шрамами лица и провел пальцем вдоль свежей кровавой полоски.

— Мне надо привыкнуть к этому, — сказал примарх.

— Думаю, вы никогда не сможете.

Тут до них донеслись звуки шагов и тихий скрежет: по склону поднимались легионеры в терминаторской броне «Катафракт». Из сумрака возникли пары светящихся линз. Большинство воинов остановились в двадцати шагах, но их командир Сеянус подошел к Джагатаю.

Гастур поклонился. Он не надел шлем, и в полумраке его глаза отливали стальным блеском.

— Как же ты похож на моего брата, — пробормотал Каган.

— Господин, я хотел бы отдать почести вашим павшим сынам, — объяснил капитан. — Но если вы желаете побыть в одиночестве…

— Я признателен тебе.

— Для вас есть послание от Хоруса Луперкаля, — с легким беспокойством добавил Сеянус. — Мне подумалось, что вы хотели бы услышать его как можно скорее.

Джагатай покосился на Цинь Са.

— Мы условились встретиться после этой кампании, — произнес он. — Объединить силы для штурма центральных миров.

— Хорус уже начал. Появилась возможность для атаки, и он решил, что обязан ею воспользоваться.

Примарх очень долго взирал на Гастура.

— Я о таком и не подозревал.

— Мне велено заверить вас, что речь не идет о неуважении. Хорусу представился шанс, который нельзя упускать. Луперкаль приглашает вас посетить «Дух мщения», где он подробнее все разъяснит, — после того как уничтожит текущую цель.

Хан улыбнулся своим мыслям:

— Он… приглашает меня?

— Формулировка именно такая, господин.

— Не приказывает?

Вопрос явно ошеломил Лунного Волка.

— Нет, — ответил Сеянус. — Нет, он бы никогда…

— Успокойся, я пошутил. Я редко подчиняюсь распоряжениям Отца, не говоря уже о ком — то еще. Но, капитан, это изменение планов как будто не основано ни на чем.

— Меня не уведомили обо всех аспектах данного решения. — Гастур вновь смутился. — Я запросил разъяснений, однако мне только повторили приказ.

Боевой Ястреб медленно кивнул.

— Твои библиарии… — задумчиво проговорил он. — Чем они сейчас заняты?

— Их отозвали.

— Без обоснований, — утвердительно сказал Хан.

— Мне ни о чем не сообщали.

— Очевидно, по оперативной необходимости.

— Полагаю, что так, господин.

— Но ты, несомненно, останешься, пока тут все не закончится, — иронично улыбнулся примарх.

— Почту за честь, господин. — Капитан поклонился и опять помедлил, словно размышляя, что еще стоит сказать. — Мой повелитель и, раз уж на то пошло, я тоже, полностью одобряем совместные достижения наших легионов. Он велел недвусмысленно изложить, — чем я с радостью и занимаюсь, — что мы успешно послужили целям Империума не просто потому, что сражались рядом. Хорус уверен: мы хорошо сработались.

Каган слегка наклонил голову, принимая похвалу.

— Ты настоящий дипломат, Сеянус. Когда станешь беседовать со своим повелителем, передай ему следующее: я сожалею, что нам не удалось объединить силы согласно плану, но по-прежнему стремлюсь поговорить с ним, когда он освободится. И я хочу избежать любого недопонимания между нами, поэтому он может сам выбрать время и место.

Гастур снова поклонился.

— Будь любезен, убеди Хоруса в моей искренности, — добавил Хан. — Когда он позовет, я приду.

Хасик смотрел на костры, внимал крикам, в которых воины высвобождали агрессию и облегчение, ощущал, как проскальзывает в горло теплый халаак. Он отпустил воинов кэшика к товарищам, и теперь где — то на грани слышимости раздавалось монотонное пение Гохала, старавшегося научить хтонийцев старым талскарским мотивам.