Джаббервокк. Оригинал и 50 переводов - [11]
И Алиса с готовностью прочла:
— Пока достаточно, — остановил ее Желток-Белток. — Тут уже хватает заковыристых слов. Червело — означает, что уже пять часов. Еще только вечереет, но уже немного чернеет.
— Ясно, — сказала Алиса, — а теперь слово «ужные».
— Так. Ужные — это, конечно, похоже на ужей, и чаще всего — выползающих к ужину. Ты же помнишь, что тогда червело, то есть вечерело.
— Здорово! — обрадовалась Алиса. — А «мрави»?
— Мрави — почти муравьи, но появляются они только во мраке.
— Теперь я понимаю, — раздумчиво сказала Алиса, — а что такое «кузали»?
— Это совсем просто. Мрави скакали и стрекотали кузнечиками. А «на снову» — значит на сонном, вечернем лугу снова и снова без передышки.
— А «за нисом» — это, наверное, за низким лесом! — догадалась Алиса.
— Молодец, — похвалил ее Желток-Белток. — Это слово с двумя смыслами. Оно раскрывается как две створки одного окна. Прали — естественно, одновременно парили и орали.
— Кто орал и парил? — спросила Алиса.
— Конечно же, курави! — воскликнул Желток-Белток. — Они похожи сразу на журавлей и на куриц. Но слишком уж курчавые и любят покуражиться над кем-нибудь. Это, кстати, еще одно слово-окошко.
— Склюняя — наверное, склевывая? — начала Алиса.
— Верно! — воскликнул Желток-Белток. — Но эти курчавые курави не только клюют, но и одновременно линяют. Шерсть так и летит клочьями. Труднее всего, пожалуй, объяснить последнее слово — «пелаву». Тут что-то про траву. Но трава уж очень странная. Пела она, что ли, когда ее склюняли? Ну это уже не важно. Все понятно?
— Все! Спасибо! — поблагодарила Алиса.
— А где же ты эти заковыристые слова нашла?
— В книжке, — сказала Алиса. — Но я знаю стихи и попроще. Мне их читал, кажется, Тик. Или Тец?
В переводе А. Флори
Вдруг ей в голову пришла замечательная мысль:
— Если вы так хорошо управляетесь со словами, то, конечно, они все вам знакомы?
— Еще бы! — вскричала польщенный Янус. — Мне знакомы все слова до единого — даже те, которые вообще не возможны.
— Тогда, — сказала Алиса, — не могли бы вы разъяснить мне стихотворение «Жаберволки»? Если вас не затруднит…
Янус обиделся:
— ЗАТРУДНИТ?! Да ничего не может быть легче! Только сначала прочти его, а то я там кое-что подзабыл.
Алиса обрадовалась и начала читать:
— Довольно! — нетерпеливо перебил Янус. — Итак, слушай. «Гремалось» — это значит: «приближался полдень, то есть время, когда мама начинает греметь кастрюлями, разогревая обед».
— Понятно, — Алису уже не удивляли столь емкие слова. А «склибкий»?
— Это слово-бутерброд: снизу один слой, сверху — другой. «Склибкий» — значит «склизкий и гибкий». «Склизкий» — то же самое, что и «слизистый». Это СЕНОНИМЫ. Или ПАРДОНИМЫ — точно уже не помню.
— А «щурь»? — продолжала Алиса.
— Щурь — это ящур, потерявший свое я, — пояснил Янус. — Он обитает у подсолнечных часов.
— И он, значит, склибкий… — Алиса передернулась от омерзения.
— Да, — подтвердил Янус. — Невероятно одиозное существо!
— А что такое «шнырялся»?
— Это значит: «шнырял, нырял и ИЗОЩРЯЛСЯ».
— А «засады» это сады за подсолнечными часами? — догадалась Алиса.
— Разумеется! — вскричал Янус. Ты умнеешь на глазах. Это действительно сады за подсолнечными часами. Особенно их много с северной и восточной сторон.
— А также с южной и западной, — Алису опять осенило. Вообще она вдруг стала очень догадливой.
— Конечно, — умилился Янус.
— А около каких именно засад он… шнырялся?
— Около ВСЕХ, — ответил Янус. — И на одинаковом расстоянии.
Алиса подумала: «Отчего бы тогда не написать просто — у подсолнечных часов?»
— А «парусенок» — это «парусиновый поросенок», — продолжал Янус. — Вот тебе еще одно слово — бутерброд! «Зеленясь» — значит «зеленея» и «злясь».
— А мушата…
— Это зазеркальные насекомые, — ответил Янус. — «Летался» — значит «летал и метался»; «звыл» — «звал и выл». Это, как ты понимаешь, тоже «бутерброды». А значение слова «рой» мне самому не вполне ясно. То ли существительное, то ли глагол. Ну как, теперь все понятно? И где ты только выискала такие СЛОЖНЫЕ стихи?
— В одной книге, — ответила Алиса. — А еще мне читал стихи Трали-Вали, но те были попроще.
Из примечаний М. Гарднера
Поначалу Кэрролл намеревался напечатать все стихотворение зеркально отраженным, однако позже решил ограничиться первой строфой. Тот факт, что Алиса увидела эти строки перевернутыми, свидетельствует о том, что сама она, пройдя сквозь зеркало, не изменилась…
Первая строфа этого стихотворения появилась впервые в журнале «Миш-Мэш» («Misch-Masch»), последнем из домашних «публикаций», которые Кэрролл в юности сочинял, собственноручно переписывал и иллюстрировал для развлечения своих братьев и сестер. В номере, помеченном 1855 г. (Кэрроллу тогда было двадцать три года), этот «любопытный отрывок» появился под названием: «Англосаксонский стих»…В заключение Кэрролл писал: «Смысл этого фрагмента древней Поэзии темен; и все же он глубоко трогает сердце».
Мало кто станет оспаривать тот факт, что «Jabberwocky» является величайшим стихотворным нонсенсом на английском языке. Он был так хорошо знаком английским школьникам XIX в.; что пять из его «бессмысленных» слов фигурируют в непринужденном разговоре мальчиков в «Столки и Кº» Киплинга.
