Дзэн-медитация. Базовые практики - [4]

Сегодня больше, чем когда-либо, мы задаемся вопросами, которыми задавался Будда. Мы ищем некий основной принцип, который связал бы все воедино. Мы хотим, чтобы в нашем все более трудном для существования мире этот принцип помог нам жить и гармонично развиваться, как духовно, так и физически.

Будучи по натуре прагматиками, мы не хотим довольствоваться одними концепциями, непонятными эмоциональными обобщениями или принимать «из чужих рук» озарения других людей, какими бы почтенными и уважаемыми ни были эти люди. Мы хотим понять самостоятельно, напрямую, ясно и без сомнений, кто мы такие, что такое наша жизнь и что нам делать с этим пониманием.

Практикуя изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год с учителем, воплощающим в себе это понимание, мы находим поддержку и руководство, которые те, кто изучает буддизм, всегда искали и находили в своих учителях. Постоянный контакт с учителем позволяет получить такую подготовку и достичь такого уровня постижения, что рано или поздно для ученика, осознавшего свою подлинную сущность, вышедшего за рамки своего «я», наставником и проводником становится само просветление.

Будда Шакьямуни побуждал своих учеников не зависеть от других, а искать путь к освобождению в самих себе. Семнадцать веков спустя великий японский мастер дзэн Догэн учил:

Изучать путь Будды — значит изучать самого себя.

Изучать себя — значит забыть себя.

Забыть себя — значит сделать все сущее источником своего просветления.

О том, как вступить на этот путь, и рассказывается на страницах нашей книги.

Дзадзэн — это одновременно и практика, и осознание проявлений нашего тела как бодхи, как просветления. Это и действие, и осознание, ибо когда мы правильно медитируем, между действием и осознанием нет различий. Это сама мудрость, сама природа вещей. Дзадзэн, движение по Пути Будды — не что иное, как движение по пути нашей жизни.

Маэдзуми Роши

Часть II МЕДИТАЦИЯ

ЗАДАЧА И ЕЕ РЕШЕНИЕ

Природа проблемы

Когда Будда Шакьямуни впервые испытал просветление, он воскликнул: как великолепно, чудесно и восхитительно, что все существа обладают такой же мудростью и способностью к состраданию, как и полностью просветленное существо; однако их восприятие искажено, и потому они не могут ясно видеть.

Он имел в виду, что мы сами часто создаем себе трудности привычным образом мыслей и въевшейся предвзятостью восприятия, но под этим наносным слоем мы совершенны.

Когда мы упрямо делим себя и мир на искусственные категории, такие, как «хороший» и «плохой», «мы» и «они», «реальное» и «воображаемое», у нас начинаются серьезные затруднения.

Нет ничего плохого в том, чтобы мыслить логически и анализировать. Если мы проектируем мост или подводим бухгалтерский баланс, то именно так и следует мыслить. Но если вдуматься, мы увидим, что дискурсивное, линейное мышление полезно при выполнении только определенных задач, а для других скорее бесполезно. Как молоток или зубная щетка, дискурсивное мышление — это инструмент, предназначенный для выполнения определенной задачи. Если молотком чистить зубы или зубной щеткой вбивать гвоздь, вряд ли получится что-нибудь хорошее.

Для большинства из нас, воспитанных западной культурой, сложность состоит в том, что с самого детства и на протяжении всей жизни нам внушают необходимость полагаться преимущественно на дискурсивную логику и рациональное мышление. Даже развитие и использование врожденной способности интуитивно воспринимать реальность такой, как она есть, не всегда поощряется. Такие способности зачастую стремятся заклеймить как «антинаучные» и отвергнуть как невразумительный мистицизм и голое воображение. Даже когда мы размышляем над вопросами, связанные с высшими ценностями и идеалами, когда мы пробуем постичь высшую реальность, культура часто побуждает нас пользоваться лишь теми моделями мышления, которые выучены в самом начале нашего социального образования, и не доверяться другим способам познания действительности.

Получается так, что нас заставляют отвергать одно из важнейших наших природных качеств — интуитивное и прямое знание, вынуждая порвать с ним и в ущерб себе целиком положиться на единственный инструмент — интеллект. В результате мы навсегда отделяемся от себя, от своей сущности и, отступив несколько шагов назад, смотрим со стороны на то, что мы есть, вместо того, чтобы просто быть.

При этом мы создаем раскол, разрыв, который воспринимается нами как отчуждение, одиночество, скука, разочарование, неясное томление или отвращение к жизни. Мы смотрим в зеркало и видим отдельного «себя», заключенного в тюрьму своего тела и обреченного вечно находиться в этой одиночной камере. Разумеется, в нашей тюрьме такой богатый выбор развлечений и способов времяпрепровождения, что большую часть времени нам удается отвлечься от этих болезненных ощущений. Но рано или поздно почти у всех в жизни наступает время, когда мы, кто более болезненно, кто менее, осознаем, что где-то в самой основе что-то неправильно. Тогда мы ищем и находим источники проблемы в социальной, политической, экономической сфере или в области человеческих отношений. Даже когда мы, согласно традиционной западной психологии, «обращаемся внутрь себя», мы обычно стараемся исследовать наши воспоминания и чувства в плане взаимодействия с другими, расценивая себя как объект чьего-либо воздействия, а свои переживания — как определяемые, по крайней мере частично, силами, находящимися за пределами нашего влияния.