Дзен-камера. Шесть уроков творческого развития и осознанности - [64]

Камеры и цифровые технологии — ценнейший инструмент коммуникации. Они позволяют нам вести новый образ жизни и могут способствовать личностному и культурному развитию. Посудите сами: вся эта книга посвящена фотографии как инструменту глубокого пробуждения личности, развития восприятия и творческих способностей. Но где высок потенциал, там высоки и риски. Сегодня мы часто сталкиваемся с настоящей зависимостью от интернета, подобной наркотической; а к восприятию стали относиться как к обработке битов информации, поступающих с электронных экранов. «Погугли» — вот новый лозунг цифровой эпохи. Что будет, если люди прекратят думать и будут только гуглить? Пока они свободно предаются комфорту цифровой эпохи и потребительским радостям, что происходит с их мозгом? Готовы ли они смириться с отупением и переходом на клиповое мышление, какие общественные и генетические последствия ждут следующее поколение?

Что произошло с нашей способностью жить? Мы должны взять на себя ответственность и использовать технологии так, чтобы они служили нам и были инструментом личностного развития. Я написал эту книгу в том числе и чтобы показать, как технологии могут сосуществовать с традиционными практиками личностного развития, такими как дзен-буддизм. Я не гуру и не достиг просветления, но для меня нет ничего ценнее поисков осознанности, расширения ее границ и пробуждения творчества. Я работаю над этим каждый день, и технологии становятся моим подспорьем. Но на каждом шагу я вижу, как фотографию и цифровые технологии используют, чтобы подпитывать зависимость и раздувать свое эго, и в голову невольно закрадывается мысль — а не используют ли технологии нас? На своем примере и примере моих учеников я вижу как позитивные, так и сомнительные эффекты технологической революции.

За десятилетия преподавательской деятельности я наблюдал у учеников несколько тенденций, совпадающих со скачками технологического развития. Во-первых, ослабла способность сосредоточиваться на длительное время: например, читать книги целиком или удерживать в голове факты и цифры (телефонные номера, таблицу умножения, даты исторических событий). В противовес этому существенно усилилась способность воспринимать информацию в огромных объемах, как правило из интернета; кроме того, ученики знают, где искать необходимые факты. Но им не хватает способности поместить эти факты в широкий контекст. Однако профессор психологии из Гарвардского университета Дэниел Уэгнер называет этот способ восприятия информации транзакционной памятью и считает, что компьютеры и поисковики в наше время становятся буквально продолжением разума. Во-вторых, у сегодняшних студентов более развита когнитивная гибкость, они быстро переключаются между параллельными задачами, но менее способны применять критическое мышление и сосредоточенный анализ. Уэгнер соглашается, что влияние технологий на разум по-прежнему не до конца понятно: «Никто не знает, как воздействуют эти инструменты на логическое мышление». В-третьих, у нынешних студентов очень высоко развиты навыки визуального восприятия — как правило, это последствие видеоигр и обработки большого количества визуальных данных из интернета, а также широкая доступность средств творческого самовыражения.

В последнее десятилетие я стал свидетелем усиливающейся тенденции, жертвой которой становятся в основном миллениалы и подростки чуть младше (поколение нынешних студентов). Я называю его зависимостью от «я», или чрезмерным отождествлением со своим «я». Я не социолог, но отлично вижу многочисленные факторы, способствующие этому нездоровому состоянию: чрезмерный акцент на развитие высокой самооценки в начальном образовании; синдром гиперопекающего «родителя-вертолета»; непрерывная визуальная атака глянцевых изображений из СМИ, прославляющих все поверхностное; система культурных ценностей, искажающая смысл понятия «стремление к счастью». Зацикленность на себе также прослеживается в повальном увлечении экстремальными видами спорта, бесконечными путешествиями и отчаянными поисками новых впечатлений, главной целью которых становится адреналиновый и допаминовый кайф. Поколение Х и беби-бумеры тоже от этого не застрахованы. Такой нарциссизм свойственен людям Запада, практикующим йогу и прочие направления духовного развития, многим художникам и технократической элите. Кен Уилбер называет эту повернутость на якобы благородных поисках заслуженного благополучия и «праведной» жизни переодетым эго. Бум селфи в фотографии — никакое не «течение», а симптом этого всеобщего помешательства.

Откуда в нас потребность фотографировать? Многие художники верят, что сила искусства способна пробудить в нас истинное восприятие, отразить реальное состояние и стать зеркалом этого мира. Они беспрестанно бросают себе вызов и стараются достичь более глубокого понимания и художественных высот, отбрасывая устои силой своего воображения.

Современные дети часто растут в «огороженной» среде, где притуплены все впечатления. Я призываю студентов всех возрастов развивать воображение и уделять время свободной игре; постигать мораль, которую способны сообщить нам лишь сказки и фантазии. Я помогаю студентам подключить активное воображение и визуализацию и осознать, что у каждого из нас есть свой язык символов, который проявляется в снах, интуитивных озарениях и творчестве. Многие мои ученики никогда даже не пытались проверить, что лежит за пределами их рационального восприятия, и не занимались практиками расширения сознания. Нынешний культурный климат не поощряет попытки заглянуть в себя, но этот импульс силен в человеке во все времена. Потому он и вытекает в самое доступное, лежащее на поверхности: селфи.