Дюбал Вахазар и другие неэвклидовы драмы - [53]

Э д г а р. Так вы самый обыкновенный альфонс...

К о р б о в с к и й (с холодным бешенством). Я не Альфонс, а Ричард, и притом Ричард совершенно необыкновенный. На-ка, понюхай. (Сует ему кулак под нос.)

Э д г а р. Что? Ты мне свою вонючую клешню! (Бьет его кулаком промеж глаз. Короткая драка.)

К о р б о в с к и й. Ты, единственный сыночек...

Э д г а р. Вот тебе! Вот тебе! Я тебе покажу! (Вышвыривает Виктося направо и сам вылетает следом.)

Л е д и (Отцу). Ваш сын просто атлет! Победил Корбовского! И при этом так красив. Фотография ни о чем не говорит. Как держится. А какой ум! Я читала его письма к Эдгару.

О т е ц (кланяется). Это только сила нервов. Я никогда не мог уговорить его заняться гимнастикой. Нервы. Сила нервов. Так буйно-помешанные в клиниках ломают решетки. Нервы, да. Мы из старого дворянского рода.

Л е д и. Но такие нервы стоят мускулов атлета! Этот человек — великолепный экземпляр.

О т е ц. Я же говорил, что госпожа герцогиня останется довольна.

Л е д и. Называйте меня дочерью, господин Валпор. Дело решенное.

 

Отец кланяется. Возвращается Эдгар.

 

Э д г а р (у него порвано жабо, он без шляпы). Знаете, что он кричал, убегая? Что вы (указывает на герцогиню) не сможете жить без его мерзких выходок, то есть пакостей, как он выразился. Он утверждал, что вы совершенно испорченная женщина. Эдгар тоже писал мне об этом.

Л е д и (кокетливо). Так убедитесь же в этом сами. С завтрашнего дня я ваша жена. С согласия отца.

Э д г а р. Но так сразу... Сегодня я просто не знаю, кто я такой. Может, через день-другой.

О т е ц. Бери, идиот, пока дают, не спрашивай ни о чем. Женщина первый сорт, а он еще сомневается.

Л е д и (Отцу). Это так, от робости. (Эдгару.) Я знаю, вам будет хорошо со мной. Мы знакомы по письмам и по рассказам Эдгара. Он уже давно нас соединил, хотя любил только меня. Поверьте.

Э д г а р. Да, я верю, приходится верить. (Берет ее за руку.) Значит, правда? Я смогу начать другую жизнь?

Л е д и. Со мной. Со мной все возможно.

Э д г а р. Только этот Корбовский. Я боюсь, как бы он не захотел...

Л е д и. Не бойся. Я с тобой ничего не боюсь. (Сжимает ладонями его голову и целует.)

Т а д з е. Дедушка, у меня правда будет такая красивая мама?

О т е ц. Да, дитя мое. Тебе крупно повезло. Это настоящая английская леди. (Всем) А теперь, господа, можно приступать к ужину. Прошу.

 

Указывает на стол. Тадзе подходит к Леди, та его обнимает.

 

Л е д и. Дитя мое, с этого дня можешь называть меня мамой.

 

Ведет его к столу. Справа подходят трое Старцев.

 

Э д г а р (в задумчивости, на переднем плане, как бы про себя). Жена друга — сын любовницы. Наконец-то я создал семью. Только выдержу ли я все это? (Отцу.) Слушай, отец, а могу я себе это позволить? Не должен ли я пройти через покаяние?

О т е ц. Садись за стол и не морочь мне голову.

Э д г а р (всем, словно оправдываясь). За меня всегда всё решают события и люди. Я манекен, марионетка. Прежде чем я на что-то решусь, именно это происходит само по себе, без всякого моего участия. Какое-то проклятье, что ли?

Л е д и. Потом расскажешь. А сейчас идем есть. Я безумно голодна.

 

Садятся.

Действие второе

Салон в Невермор-Паласе. Слева у стены круглый стол. Кресла. Окон нет. Двери справа и слева. На стенах картины. Всё в земляничных тонах, с тяготением к тепло-синему. В центре широкая ниша и три лестницы, увенчанные четырьмя тонкими колоннами розовато-оранжевого мрамора. За колоннами темно-вишневая портьера. Слева, в кресле, в три четверти оборота к залу, сидит  Л е д и, занятая рукодельем. С ы н о к  возится на ковре, конструирует какую-то машину, довольно большую. У него коротко стриженные волосы, он в бархатном темно-коричневом костюме. Леди в светлом платье холодного цвета. Постепенно смеркается. Минута тишины.

 

Т а д з е (не переставая мастерить). Мама, я забыл, почему Он мой папа.

Л е д и. Ничего страшного, что забыл. Не обо всем можно сказать, почему это так, а не иначе. Можно спрашивать все время, без конца, и никогда не найти ответа.

Т а д з е. Я знаю — бесконечность. Никогда не забуду, как я понял это. С тех пор все хорошо. Подумаю, что все бесконечно, и сразу все так, как должно быть. Вот только одно: почему именно Он мой папа, а не кто-то другой?

Л е д и. Может, ты предпочел бы, чтоб господин Корбовский был твоим папой, мой маленький философ?

Т а д з е. Не говори так, мама. Скажу тебе больше, с тех пор как ты пришла, я забыл обо всем, что было прежде. Все, что было, — как сон, который я никак не могу вспомнить. Помню только, как меня звали. И больше ничего.

Л е д и. Это и так очень много. Видно, так надо было, чтоб ты обо всем забыл.

Т а д з е. Я хочу знать свое начало — откуда я взялся и к чему все идет. Идет-то само, а выглядит так, будто куда-то стремится. Что это — то, к чему всё так спешит?

Л е д и (слегка смешавшись). Спроси отца. Я и сама не знаю.

Т а д з е. Мама, ты от меня что-то скрываешь. Я вижу больше, чем говорю. У тебя глаза двойные, как шкатулка с двойным дном..

Л е д и. Вот что я тебе скажу: не говори со мной так. Я очень тебя люблю и не хочу, чтоб у тебя были неприятности.

Т а д з е. Разве я невежлив? Но это все не то. Все как во сне. (