Дыра - [19]

Вскоре выяснилось еще одно странное обстоятельство. Мальчишки из ближних к Тихому лесу пятиэтажек, играя в бандитов, обнаружили в лесу, а именно на Муравьиной поляне, большое выжженное пятно идеально круглой формы, а невдалеке от него, возле большого пня, — разворошенный муравейник, из которого длинной цепочкой ползли куда-то муравьи. Мальчишки пошли вдоль этой цепочки и она вывела их за город. Они бы и дальше шли, как завороженные, за муравьиным ручейком, да были замечены сторожем городских огородов, который издали пугнул пацанов обрезом, и те, опомнившись, со всех ног побежали назад. И вскоре они уже рассказывали другим пацанам и оказавшимся поблизости взрослым о только что виденном ими необыкновенном явлении живой природы.

А в пятницу на городском рынке появился местный астролог-самоучка Родион Кабалкин, который собрал вокруг себя толпу и стал, ссылаясь на самого Нострадамуса, комментировать странные события минувшего дня, а именно: свечение цифр над городом, плачущую Богородицу и исход муравьев из Тихого леса — как возможное подтверждение одного из предсказаний великого оракула относительно конца света. Это окончательно всех переполошило. Кто лично слышал Кабалкина, передавал услышанное другим, а кто не слышал, но хотя бы проходил в тот момент мимо рынка, все равно говорил потом, что слышал, и пересказывал про конец света по-своему.

Вслед за этим в городе началась настоящая паника. Сначала бросились было запасать крупу, соль и спички. Но скоро сообразили, что в данном случае слишком большие запасы ни к чему, а надо подумать о чем-то более важном. Кабалкина атаковали с требованием разъяснить, как именно будет все происходить и что нужно знать населению, чтобы конец света не застал людей врасплох. Одна женщина спрашивала, будут ли выдавать противогазы, другая интересовалась, надо ли куда-нибудь сдавать личные документы, а какой-то дед предлагал для оставшихся в живых участников войны распределить места на кладбище заранее, чтобы потом не было давки, и даже пошел с этим предложением в мэрию, но его оттуда, естественно, поперли.

Словом, Тихо-Пропащенск забурлил. Не было ничего удивительного в том, что жители его так легко поверили в приближение конца света, о чем, кстати, давно уже перешептывались на рынке и в очередях за водой. Точно так же некоторое время назад здесь всерьез обсуждали вероятность того, что их город будет отдан японцам вместе с известными островами, а еще раньше по городу ходили не менее упорные слухи о присоединении Тихо-Пропа-щенска к Аляске и соответственно переходе его под юрисдикцию Соединенных Штатов Америки. И каждый раз кто-то начинал сбор подписей — то ли в поддержку, то ли, наоборот, в знак протеста против такого решения судьбы их родного города.

И вот теперь жители Тихо-Пропащенска со страхом ожидали 2000 года. Как, однако, быстро он накатил! Кажется, недавно был 80-й, и никто еще не задумывался о скором окончании века. Двадцать лет было впереди! У-у, как много, думали тихопро-пащенцы, да мы за это время еще таких дел наделаем, такие горы свернем! А они пролетели — никто и не заметил как. И вот теперь люди стояли на самом краю девятисотых и вздрагивали при каждом нечаянном взгляде на календарь, где круглились три девятки, три перевернутые шестерки, — предвестницы трех нулей, все настойчивее напоминавшие о том, что вот, ненароком дожили они до этой невидимой грани двух времен, до этого небывалого исторического рубежа, когда одна эра человечества в одночасье переходит в другую. И надо было как-то соответствовать этому мигу Вечности, но — как? Становилось страшно и жутко и хотелось рыдать неизвестно от каких чувств. Никто не мог бы с точностью определить, чего именно он боится, но ощущение близкой опасности витало в воздухе.

В этом убедился и социолог Майский, который по поручению общественного «Комитета-2000» как раз в эти дни проводил опрос населения на тему «Чего вы ждете от 2000 года?».

Как он докладывал впоследствии на заседании комитета, из 100 человек опрошенных 63 % ответили: «Ничего хорошего», 34 % сказали, что боятся об этом даже думать, 2 % отвечать не захотели и послали Майского куда подальше, и одна женщина (что равнялось как раз 1 %) призналась, что ждет в 2000 году ребенка. На дополнительный вопрос социолога: «Чего конкретно вы боитесь в 2000 году?» те же 63 % сказали: «Конкретно — неизвестности», 34 % ответили: «Конца света», 2 % — те самые, что сначала послали социолога Майского подальше, позже разговорились и, оказавшись бывшими младшими научными сотрудниками филиала ИКИ, заявили, что опасаются падения на землю гигантского астероида, который, по их представлениям, может погубить всю земную цивилизацию. А беременная женщина сама спросила у Майского, правда ли, что в 2000 году ожидается катастрофическое землетрясение, которое начнется якобы на Камчатке, пройдет совсем рядом с Тихо-Пропащенском и далее гигантской трещиной разломит всю территорию России надвое.

— Кто вам это сказал? — спросил социолог Майский.

— Все говорят, — пожала плечами беременная женщина.

Попутно выяснилось, что есть вещи, которых жители города совершенно не боятся, а именно: третьей мировой войны, эпидемии СПИДа и смены власти в стране, полагая, что то, другое и третье, если и произойдет, то где-то очень далеко и лично на их жизни никак не отразится.