Дыра - [2]

— Никогда, слышишь? Никогда не называй меня так! И никого из моих! Это слово запрещено. Так нас только светлики называют. А ты не светлик. Понял?

— Ладно, а кто ты тогда, если не… ну, ты понял.

— Мы — девиолы! — гордо заявил мальчишка. — Меня зовут Велик. А тебя?

— Меня — Василием звать, — так он себя не величал. Просто ему было чуточку страшно рядом с этим Великом, захотелось стать повзрослее. Впрочем, тут же добавил:

— Ну, обычно Вася. А девиолы — это кто?

— Девиолы — это… это… ну, мы это, — Велик метался по комнате, трогая то одно, то другое. — Как у вас здесь…

— Что у нас?

— Здорово! Всё не как у нас, — ответил Велик, глядя на своё отражение в экране телевизора. — А это что?

Вася включил телевизор, рассказал, как мог, что он делает и как работает. Велик буквально крутился юлой. Это немного раздражало и потом, обычно так гости не являются.

— Велик, — только тут Вася понял, почему имя гостя показалось ему смешным. — Велик, а ты из стола вылез?

— Не-а, не из стола, а из канала порта.

— Какого порта?

— Вон того, — указал на дырку в столике. — Ой!

Из дырки снова шёл чёрный свет. Велик выглядел испуганным.

— Мне пора!

— Так ты пришёл из дырки и уйдёшь в неё?

— Угу.

— А как ты пролезешь через такую дырочку? Туда даже палец не пройдёт.

— Сейчас сам увидишь, — заявил Велик, хватая Васю за руку.

Что произошло дальше, Вася не успел понять. Просто он только что был у себя в квартире, а теперь — неизвестно где, а Велик держит его за руку.

Вася огляделся. Длинный тёмный коридор без окон или дверей, метров пять в ширину и два в высоту. Стенки коричневые, неровные, переходы к потолку и полу скруглённые. И всё — стены, потолок и пол медленно, беспорядочно шевелилось. И под ногами это шевеление не прекращалось. От этого даже немного кружилась голова. Впереди, шагах в двадцати, в стене светлым прямоугольным пятном выделялось панно. Оно, видимо, было твёрдым, по крайней мере, неподвижным. Панно испещряли сотни, а может, тысячи круглых отверстий, из некоторых вырывался свет. Похоже, коридор освещался только этим светом. Некоторые отверстия закрывали блестящие металлические стержни, чьё сходство с никелированными ножками старых кроватей — Вася видел такую в пансионате на море — усиливал набалдашник в виде шара.

На стене слева от мальчиков виднелся звездообразный разрыв с отогнутыми внутрь лепестками. Края разрыва наливались тягучей, как смола, чёрной жидкостью. Велик показал на разрыв:

— Видишь, как просто. Раз и прошли!

— Так это мы разорвали?

— Нет, это ты сам. Я тут сидел, ждал отца — он сейчас на четвёртой портальной, а там, впереди — вторая. Ну, сижу я, вдруг — рраз! — стенку рвёт. Смотрю — порт образовался. Он не должен здесь быть. Все порты, — Велик перешёл на назидательный тон, — должны быть на портальных, — и засмеялся. Должно быть, передразнивал кого-то. И продолжил:

— Мне отец не разрешает по портам плавать. И он сказал: будешь сидеть здесь, пока я не вернусь, к портальной не подходи! А тут порт сам пришёл. Я ж к портальной не подходил, верно? Ну и сплавал к тебе ненадолго. Ну, как тебе у нас?

— Странно тут… Эти стенки что — живые?

— Ммм… не знаю… не совсем… немного.

— И темно…

— Ничего не темно! Это у вас светло, как у светликов! А вообще… ой! Папа!

В конце коридора показался бешено шагающий мужчина. По мере его приближения, Вася отмечал, что тот одет так же, как и сын, только шорты доходили до колен, а плечи закрывало что-то вроде короткого чёрного пончо. Что шары на ногах вдвое меньше, кожа — краснее, а по бокам лба торчали маленькие рожки, сантиметра по два. А на конец хвоста, свирепо бьющегося из стороны в сторону, надето что-то вроде никелированной короткой стрелы. "Черти всё-таки" — подумал Вася.

Поравнявшись с панно, мужчина разразился громкой переливчатой трелью, перемежаемой пощёлкиваниями. Велик отвечал короткими щенячьими взвизгиваниями, его хвост плотно обвил левый бок, набалдашник нервно постукивал по животу. Улыбка, не покидавшая его лица всё это время, теперь погасла. Вслушиваясь в эти звуки, Вася понял — так эти самые девиолы разговаривают — и впервые задумался, откуда Велик знает русский язык. Впрочем, не только Велик. Приблизившись, мужчина остановился и замолчал, через полминуты заговорил уже по-русски:

— Негодяй, я же запретил тебе по каналам лазить и вообще к портам приближаться!

— А я не приближался, он сам прорвался, слово девиола — сам! — оправдывался девиолёнок.

— Ага, сам прорвался, сам тебя втащил, а ты, наверное, упирался, да? Какой нехороший канал! — перевёл взгляд на Васю, его лицо приняло злорадный вид. — Ну! Доигрался? Теперь ты, парень, застрял здесь, как следует! Никто не делает порты просто так. Все порты должны быть на портальных, — сказал назидательно и уткнул палец правой руки в потолок. — Правило номер два инструкции о пользовании портами. Второе по важности правило! Никто, если у него есть хоть что-то в голове и близко не подойдёт к случайно открытому порту — мало ли, куда он ведёт? А уж делать канал самому вне портального…

— Папа, я не делал порта, я не трогал портодрель, честнодевиольское! — чуть не хныкал Велик.