Дым и зеркала - [67]

Может быть, Тони приподнял брови. Ему все еще было так холодно, что сам он точно не знал.

— У тебя вообще никакой чувствительности нет.

— Иди к черту. — Придвинувшись ближе, она подхватила его под руку. — Ты совсем ледяной. Что случилось?

— Призраки. Бренда, Хартли и Том. Бальный зал позвал их, и Бренда с Хартли протанцевали сквозь меня.

— Протанцевали?

— Кажется, это был тустеп.

— Да откуда тебе знать, как выглядит тустеп?

— Танцевальный клуб. — Он постарался не виснуть на ней всем весом. И ему это почти удалось.

— Танцевальный клуб для геев? — прокряхтела она, помогая ему приподняться.

— Ну так. Я ходил со своим бывшим.

— Да уж, иначе зачем бы… А что там на полу?

Когда Тони поднял левую руку, на полу блеснуло серебро. Эми не дала ему наклониться вперед.

— Ты нос сломаешь. Я возьму.

Четыре кольца. Две сережки. Металл слегка заиндевел.

— Кажется, они больше не работают.

— Да что ты говоришь. Уберу-ка я их подальше. — Верная своему слову она сунула их в карман штанов и встала. — Ладно. Пора подниматься.

— Мне и внизу неплохо.

— Что, на карачках поползешь к задней двери, а, мистер Мерлин?

А, точно. Задняя дверь. Тони вздохнул и дал ей поднять себя на ноги. Дрожь никак не проходила, но если не считать оставшегося озноба он чувствовал себя неплохо. Ему не хотелось поворачиваться и снова все выслушивать — ругань, шепотки, обвинения, нытье — но он знал, что выбора не было.

— Фонарь мне не понадобится.

Разговоры прекратились. Кейт фыркала на Сэйлина и Пэйвина, пока они ее не отпустили. Маус продолжал лежать на полу в позе эмбриона — Тони это вполне устраивало. Лучшая реакция из возможных для парня, который однажды в кулачном бою одолел медведя. Конечно, у Мауса был перевес — у медведя-то кулаков не было, но с этим можно было поспорить. Сордж стоял около Мауса. Покрасневший Мэйсон все еще успокаивал пострадавшее достоинство. Зев, присматривающий уже за обеими девочками, смотрел покровительственно. Ли сидел между Питером и Адамом; его ресницы слиплись в черные треугольнички. Окровавленная рубашка валялась рядом. Но увы, кровь Бренды просочилась и через нее, запачкав белую футболку, которую Ли носил под рубашкой.

Черт! Где Тина?

А потом он увидел ее у двери, с мокрыми от слез щеками она смотрела на Эверетта…

— Эверетт что…

Она покачала головой, не поднимая взгляда.

— Он все еще дышит.

Ну, ура. Только стоит ли плакать из-за этого?

— Тебе не понадобится фонарь?… — напомнила Эми, пихая его острым локотком.

— А, да. Проигрыши проходят чаще, так что я буду идти, пока горит свет.

Питер покачал головой.

— Один ты не пойдешь.

— Питер…

— Тони. — В его улыбки не было и тени юмора — и совсем мало терпения. — Перефразирую, чтобы ты понял. Один ты не пойдешь.

— Ладно. Эми…

— Она остается здесь. По тем же причинам, что и раньше. Ли…

— Ну уж нет, он… — На ногах не стоит. Но Тони не мог этого сказать.

Когда он подошел поближе, Питер понизил голос — не настолько, чтобы их не слышали, потому что сейчас им только секретов и не хватало, но чтобы хотя бы создать иллюзию уединенности.

— Ли надо чем-то отвлечь. Он не должен сидеть тут… — Питер подобрал слова, — и думать. К тому же, он ходил с тобой при каждой выползке, и вы всегда возвращались. Сейчас мне это кажется хорошим знаком.

— Да, конечно, но…

— Возьмете фонарь. — Чуть громче, чем обычно. Режиссерская громкость. — Заберешь свой ноутбук. А потом придумаешь, как вытащить всех нас отсюда.

Даже Тома, Бренду и Хартли? Этого он тоже не мог сказать.

Может, Питер понял все по его лицу.

— Всех нас, — повторил он. — На выход. Ли! Ты идешь с Тони.

Тот поднялся, подталкиваемый голосом Питера, тем, что Питер всегда говорил, что им делать.

Тони сдался. Даже с ускорившимися проигрышами они вернутся задолго до того, как снова оживет бальный зал.

— Ты уверен? — тихо спросил Тони, когда Ли подошел к нему.

— Питер прав. Мне надо отвлечься.

— Возьмешь фонарь?

— Конечно.

Они уже добрались до столовой, прежде чем Тони понял, что им надо было пойти другим путем. Он замер на пороге, но Ли ухватил его за руку и потащил за собой.

— Это просто комната с кровью на полу. И все. — И если бы еще он не цеплялся за руку Тони так, что в ней прекратилась циркуляция крови…

Тони добавил это ко все удлиняющемуся списку вещей, которые нельзя было говорить вслух.

— Она бы стала злиться из-за крови.

Она. Бренда. Быстрый взгляд в сторону темной подсохшей лужицы.

— На полу?

— Нет. На рубашке.

— А… Точно.

— Она всегда ругала нас, чтобы мы не пачкали одежду. С бюджетом, выделяемым ЧБ на гардероб, можно позволить только по одному набору костюмов.

— Ну, если придираться, это она ее запачкала.

Ответный смешок прозвучал несколько истерично, и Тони решил, что перешучивание, свойственное парням, пока лучше отложить. Когда они проходили кладовую, он внезапно вспомнил о своем рюкзаке, который оставил там почти сразу после рассвета и забыл.

— У меня есть футболка, если хочешь переодеться.

— Что?

— Ну, из… — Он махнул в сторону крови Бренды.

— А, да. Спасибо. — Ли двигался совершенно не так, как обычно, — совсем не плавно. Он поставил фонарь на гранитную стойку. — Как же я хочу, чтобы этот чертов ребенок уже заткнулся!