Дыхание дьявола - [2]

Он взобрался на выступающий корень дерева и всмотрелся в туманную чащу. Куда опять запропастился этот носильщик? Темаль так себя ведет, будто у них целый день впереди. Скорость помощника подозрительно зависела от оплаты, но Лилиенкрон не собирался торговаться из-за каждой грозди бананов. Исключено. Сделка есть сделка. Местные жители должны это понимать и вести себя соответственно, а не обирать иностранцев до нитки. Вот Темаля бы он перевоспитал. Не может быть, чтобы ему, с его опытом и авторитетом, не удалось дисциплинировать простого носильщика. Нужно, чтобы эти люди поняли, кто здесь хозяин, и тогда остальные будут вести себя соответствующе.

Лилиенкрон был геологом. Точнее, вулканологом. Хрупкий мужчина с острыми чертами лица и шапкой, которая была скорее пародией на турецкий головной убор. Злые языки утверждали, что именно такую шапку и сшил бы портной из «Макса и Морица» поэта-юмориста Вильгельма Буша. Там мальчишки так смешно дразнили этого портного! «Портняжка! Бе-бе-бе! Выходи!» Но эта история в картинках была популярна тридцать лет тому назад.

Не то чтобы Лилиенкрон не ценил хорошую шутку, но слишком уж далеко она зашла. Все-таки он был уважаемым профессором в одном из самых знаменитых университетов мира. Перед таким специалистом-вулканологом с зарплатой в две с половиной тысячи марок были открыты все двери на земле. Но видно, кто-то из студентов прослышал эту шутку, и за профессором тут же закрепилось прозвище Портняжка. Какое-то время Лилиенкрон пытался возражать, но только подливал масла в огонь.

Ну и Бог с ними. Вот если бы он нашел то, что искал уже полжизни, тогда бы к нему относились с большим уважением. В этом он был уверен.

Он вытянул шею. Наконец он увидел темноволосого юношу с рюкзаком за плечами. Темаль сорвал тигровую орхидею и задумчиво нюхал цветок. Наверное, вспоминал невесту, которая ждала его дома. Лилиенкрон нетерпеливо замахал рукой.

– Темаль! Сюда!

Носильщик заметил спутника и поторопился к нему.

– Сколько можно! – принялся отчитывать его Лилиенкрон, уперев руки в бока. – Я уже тысячу раз тебе говорил, что нам нужно поторопиться, если мы хотим успеть до дождя добраться до стоянки. Такими темпами мы никогда не дойдем до Бромо.

– Не переживайте, туан Лилиенкрон. У нас много времени, – Темаль понюхал цветок. – Если хотите быстрее, заплатите больше денег.

– Забудь об этом, мой дорогой. Мы уже обсуждали эту тему. Ты выполнишь то, что обещал, иначе я расскажу старосте деревни, что у него живет мошенник. Если я останусь доволен твоей работой, ты получишь вознаграждение. Но только если не будешь снова заводить речь о деньгах. Если бы я знал, сколько с тобой будет хлопот, поверь, я бы взял другого носильщика, – он строго посмотрел на Темаля, который казался пристыженным.

Лилиенкрон довольно кивнул, причем утаил, что Темаль оказался единственным, кто более менее понятно говорил по-малазийски, а значит, его последний аргумент был совсем неуместным. Но парню знать об этом было не обязательно.

Темаль пожал плечами, смирился с судьбой и в течение следующего часа не отставал от Лилиенкрона.

Через некоторое время в лесу посветлело, и он постепенно превратился в равнину, поросшую травой и мелким кустарником. По другую сторону высилось изрезанное ущельями плоскогорье, известное ученым как Кальдера. За ним грозно возвышался Бромо.

Лилиенкрон улыбнулся. До вулкана рукой подать. Скоро можно будет разбивать лагерь. В порыве радости он сбил верхушку кустарника у тропинки.

Но не прошел он и ста метров, как неожиданно остановился. От удивления у него перехватило дыхание.

Под ногами лежал огромный котлован. Вправо и влево тянулся ровный, словно под линейку отчерченный, обрыв. Сложно сказать, какой он был длины. Ясно только одно – он слишком широк, чтобы его обойти.

Лилиенкрон посмотрел вниз, и у него появилось странное ощущение. Глубину расщелины нельзя было оценить, потому что дно закрывал густой желтоватый туман. По краям обрыва пробежали тонкие трещины, делая его ненадежным. Он осторожно отступил назад и снял с плеча винтовку.

– Странно, – пробормотал он. – Такого котлована на карте я не помню. Но он перед нами.

Ученый достал из рюкзака карту, развернул и разложил на земле. Он медленно провел пальцем по бумаге. Темаль подошел и с любопытством за ним следил. Лицо у носильщика стало серьезным.

– Так я и думал, – сказал Лилиенкрон. – Его здесь нет. Либо это наши желторотые птенцы напутали, либо он появился совсем недавно. Я склоняюсь к последнему, – он посмотрел на другую сторону, туда, где высился Бромо.

Над вершиной вулкана клубились темные облака. Верный признак того, что в любой момент может начаться извержение. Лилиенкрону даже показалось, что он чувствует тухлый запах серы.

– Вполне возможно, что трещина в земле появилась после последнего землетрясения, – заметил он. – Вот эта красноватая порода – прямое тому доказательство, видишь?

Темаль молчал.

После опустошительного извержения Кракатау двенадцать лет тому назад земля Явы находилась в постоянном движении. Почти каждую неделю раздавались толчки. Местное население так к этому привыкло, что уже не придавало землетрясениям большого значения. Небольшая тряска утром стала такой же обыденной, как и восход солнца. Лилиенкрону же, напротив, понадобилось довольно много времени, чтобы к этому привыкнуть. Не раз он просыпался от того, что качался пол и трещали стены. Но так как девяносто процентов всех домов были построены из бамбука, вероятность погибнуть была весьма незначительной. Ощущения, впрочем, были не из приятных. Особенно ночью.