Дьявольская игра - [37]

8

Из своей приемной Майк позвонил Джорджу Стенфилду в издательство.

— Хорошо, что вы позвонили, — сказал Стенфилд, — мне следовало позвонить вам несколько дней назад и извиниться за грубость Джеральда Хатчинсона.

— К счастью, он не мог ничего доказать, — сказал Майк, — до сегодняшнего утра я не знал, что Жанет прогнала его, пока она сама мне не сказала.

— И правильно сделала.

— А вы знаете, что все это сделала ее вторая личность?

— Нет. — Голос Стенфилда сделался печальным. — Означает ли это, что она преобладает в Жанет?

— Надеюсь, что нет. Она призналась, что сделала бы это сама, если бы ее не опередили, поэтому, может быть, я делаю из мухи слона.

Какую-то секунду на другом конце провода было молчание, потом Стенфилд сказал:

— Вы говорите странные вещи, Майк, объясните, что вы имеете в виду?

— Я и сам еще не уверен в этом, слишком уж невероятным это кажется, совершенно невероятным.

— Все равно, скажите, — попросил Стенфилд, — я видел достаточно странных вещей за свою карьеру корреспондента и никогда не закрывал на них глаза.

— Меня преследует мысль, что перед смертью Лин Толман демон, обитавший в ее душе, каким-то образом умудрился переселиться в тело Жанет, — признался Майк.

— Но это невозможно.

— Мой пациент, отец Джулиан Омира, является главным заклинателем-экзерсистом в своей епархии. Мы обсуждали с ним несколько случаев, которыми он занимался, так сказать, терапии изгнания, и, как он мне рассказывал, это соревнование между дьяволом и его гонителем — кто из них сильнее.

— Все это закончилось в средние века, — возразил Стенфилд.

— По мнению отца Джулиана, демоны хотят, чтобы мы так думали. Но если почитать официальные описания случаев изгнания, проведенных им и его помощниками, и послушать магнитофонные записи, вы сочтете это вполне вероятным.

— Но это не относится к Жанет. Я знал ее всю жизнь, Майк.

— Не забывайте, что вы видели ее лишь мельком с тех пор, как это произошло, если это вообще произошло.

— Вы рассказали ей о своих сомнениях?

— Нет. Я этого не сделаю, пока у меня не будет больше доказательств, но мне кажется, у нее самой есть подозрения. Возможно, двери в ее подсознание плотно закрыты и открываются в редких случаях, таких как первая стадия действия анестезии…

— О чем вы говорите, Майк?

— Я не рассказывал об этом вам раньше, вероятно, потому, что и сам не придавал этому большого значения.

— И он рассказал Стенфилду о потоке ругательств, вырвавшихся из уст Жанет перед тем, как начала действовать анестезия.

— И поэтому вы попросили послушать ее записи?

— Да. Голос и слова были те же. Создалось впечатление, что Лин Толман говорила губами Жанет.

— Я просто опешил, — признался Стенфилд, — я не могу в это поверить и не могу этого отрицать.

— Мне кажется, — что демон набирает силу, — сказал Майк, — по признанию Жанет, это ее вторая личность послала Джеральда Хатчинсона к черту.

— Ну, в этом случае она сделала нам одолжение, но что нам теперь делать?

— В настоящий момент ничего. Я могу ошибаться, и в этом случае с удовольствием признаю, что Маккарти прав, а его более простой диагноз о раздвоении личности правильный.

— Дай-то Бог.

— Я полностью с вами согласен. Я сказал Жанет сегодня утром, что она сможет покинуть больницу через две недели, но ей придется побыть в вашей квартире, по крайней мере, еще неделю. Таким образом я смогу проверить, как идет заживление швов под мышками, через которые я имплантировал протезы груди. После этого я предложил ей уединиться на некоторое время. Она сможет это сделать у меня в коттедже на Потомаке к северу от Головы Индейца.

— Там красивые места. Шериф Чарльз-Кантри Джим Нот мой старый друг. У него тоже домик у реки. Он часто рыбачит там, когда нерестится плотва.

— Уверен, Жанет будет там в безопасности, пока припухлость и кровоподтеки под кожей лица абсорбируются.

— Когда ткани вернутся в нормальное состояние, я планирую снять фильм о вашей прекрасной работе по восстановлению ее лица, — сказал Стенфилд, — но как вы собираетесь доказать или опровергнуть вашу теорию о переселении в нее злого духа Лин Толман?

— Вчера утром я делал подтяжку лица доктору Маккарти, Он будет находиться на одном этаже с Жанет еще дней десять. Может, за это время он сможет дать нам окончательный ответ.

9

Прошло еще несколько июньских дней. Майк с удовольствием наблюдал, что заживление ран двух его пациентов происходило довольно быстро. В конце второй недели после операции он снял пластиковую защитную маску с лица Жанет Берк. Майк был рад обнаружить, что кожа под ней уже начала терять свой темный оттенок, а сама Жанет была даже более прекрасной, чем созданная им модель.

В понедельник утром Майк принес бронзовую отливку своей модели из мастерской. Жанет сидела на кресле-каталке, греясь на солнце у края крыльца, и разговаривала с Рандалом Маккарти, который стоял рядом. Он начал ходить уже на третий день после операции. Лицо его ниже глаз было все еще забинтовано, а большой нос, торчащий над повязкой, придавал ему довольно странный вид.

«Красавица и зверь» — так назвал Майк эту пару, когда они начали встречаться на крыльце в стороне от постоянно входящих и выходящих больных, медсестер и профессоров, сопровождаемых группами студентов или обсуждающих тихими голосами какой-нибудь метод лечения. Других отдыхающих больных вокруг не было, поэтому крыльцо находилось в полном распоряжении Жанет, Майка и Маккарти.