Дьявол всегда здесь - [26]

– Уиллис, – сказал Бодекер, – чтоб я потом не слышал, как кто-нибудь пришел и застал тебя за чтением этой порнухи, ты понял? Меня и так уже пилят все, кому не лень.

– Понял, Ли. Буду осторожней, – диспетчер начал переворачивать страницу.

– Господи Иисусе, с первого раза не дошло? – заорал Бодекер. – Быстро убрал эту херню!

По дороге к «Текумсе» он сосал ириску и думал о том, что женщина по телефону сказала про блядство его сестры. Конечно, звонок мог подстроить Мэтьюс, чтобы подействовать ему на нервы, но Бодекер был вынужден признать, что не удивится, если все окажется правдой. На парковке стояла пара побитых драндулетов и индейский мотоцикл в корке засохшей грязи. Бодекер снял шляпу и значок, запер их в багажнике. В последний раз, когда Ли здесь был – в начале лета, – Бодекер облевал весь бильярдный стол «Джеком Дэниэлсом». Сэнди тогда выгнала всех пораньше и закрыла забегаловку. Он валялся на липком полу среди бычков, харчков и пролитого пива, пока она промокала зеленое сукно полотенцами. Потом поставила на сухой конец стола вентилятор и включила.

– Лерой увидит – на говно изойдет, – сказала она, уперев руки в тощие бока.

– Та пшел он нах, сукин сын, – пробормотал Бодекер.

– Да, тебе легко говорить, – ответила Сэнди, помогая ему подняться с пола на стул. – Ты-то на этого козла не работаешь.

– Да я всю вашу малину прикрою на хер, – взъярился Бодекер, бешено размахивая руками. – Богом клянусь, прикрою!

– Успокойся, братец, – сказала она. Вытерла ему лицо мягкой влажной тряпкой и заварила чашку растворимого кофе. Как только Бодекер поднес его к губам, чашка выпала из рук. Разбилась об пол.

– Господи, надо было догадаться, – охнула Сэнди. – Пошли, лучше отвезу тебя домой.

– Че у тя терь за колымага? – спросил он заплетающимся языком, когда она помогла сесть на переднее сиденье.

– Милый, это не колымага, – сказала она.

Он оглядел универсал изнутри, пытаясь собрать глаза в кучку.

– А че эт тада за хня?

– Это лимузин, – ответила Сэнди.

12

В мотеле Сэнди набрала полную ванну воды и развернула шоколадный батончик, которые носила в косметичке на те дни, когда Карл отказывался заехать куда-нибудь поесть. В пути он мог целыми днями обходиться без еды, не думая ни о чем, кроме поиска следующей модели. Пусть он сколько хочет сосет свои проклятые сигары и водит грязным ножиком по клыкам, но она не собирается спать голодной.

От горячей воды зуд между ног несколько унялся, она откинулась и закрыла глаза, то и дело откусывая «Милки Уэй». В день, когда им попался тот парень из Айовы, она съехала с большой дороги в поисках места, где можно притормозить и выспаться, как вдруг он выскочил с поля соевых бобов, а видок у него был – ну чисто пугало. Как только парень поднял большой палец, Карл хлопнул в ладоши и сказал: «Ну поехали». Автостопщик был весь в грязи, дерьме и соломе, будто спал на скотном дворе. Даже с открытыми окнами поганый запах заполнил всю машину. Сэнди знала, что в дороге трудно следить за гигиеной, но пугало было гаже всех, кого они подбирали. Положив шоколадку на край ванны, сделала глубокий вдох и ушла с головой под воду, прислушиваясь к далекому сердцебиению и пытаясь представить, как оно остановится навсегда.

Не успели они тогда толком отъехать, как парнишка начал фальцетом напевать «Калифорния моя, еду я домой», – и она поняла, что с ним Карл будет особенно жесток, потому что они оба старались вычеркнуть из памяти это чертово место. На заправке, не доезжая до Эймса, она наполнила бензобак и купила две бутылки оранжевой «отвертки», думая, что хотя бы это утихомирит паренька; но стоило ему сделать пару глотков, как он взялся подпевать радио и стало только хуже. Когда пугало прокаркало пять-шесть песен, Карл наклонился к ней и сказал:

– Богом клянусь, этот ублюдок за все заплатит.

– По-моему, он какой-то отсталый, – шепнула она, надеясь, что Карл его отпустит, потому что к таким вещам он относился суеверно.

Карл оглянулся на паренька, потом повернулся к ней и покачал головой.

– Просто дурак. Или псих какой-то. Разница все-таки есть.

– Ну, хотя бы радио выключи, – предложила она. – Ни к чему его подначивать.

– На фиг, пусть развлекается, – сказал Карл. – Еще запоет у меня соловьем.

Сэнди бросила фантик на пол и добавила кипятка. Тогда она спорить не стала, но теперь жалела до глубины души, что вообще прикоснулась к этому пареньку. Намылила тряпку и сунула во влагалище, покрепче стиснув ноги. В комнате Карл разговаривал сам с собой, но это обычно ничего не значило, особенно сразу после того как они заканчивали с очередной моделью. Потом он заговорил громче, и она встала и проверила, что дверь заперта, – просто на всякий случай.

Тогда, с айовцем, они припарковались на краю свалки, Карл достал камеру и начал свою речь, пока Сэнди с пареньком допивали вторую бутылку «отвертки».

– Моя жена любит пошалить, но я уже для этого староват, – говорил он пареньку. – Понимаешь, о чем я?

Сэнди попыхивала сигаретой, косилась на пугало в зеркало заднего вида. Он раскачивался взад и вперед, дико улыбался и кивал на все, что говорил Карл, а глаза были пустые, будто камушки. На миг показалось, что ее стошнит. Дело было больше в нервах, и тошнота быстро прошла, как и всегда. Тогда Карл предложил им выйти из машины, и, пока он расстилал на земле покрывало, она нехотя принялась раздеваться. Парень опять взялся за песенки, но она приложила к его губам палец и сказала помолчать. «Теперь давай повеселимся», – натужно улыбнулась она этому дурачку, похлопывая рядом с собой по покрывалу.