Хили открыл дверь кафе, пропустил впереди себя Дженис. Крупный человек на вороном коне, едва различимый в темноте, наблюдал за ними. Когда они проходили мимо окна, Хили краем глаза заметил, что конь двинулся вперед.
Они сели, Дженис — спиной к окну. Усевшись, Том увидел, как мимо кафе шагом проехал всадник. На мгновение на него упал лучик света, и Том различил привязанную к бедру кобуру и блестящий бок вороного. Затем услышал, как конь перешел на рысь. Он замер. С гулко бьющимся сердцем он слушал удаляющийся стук копыт.
Хили взглянул на грязное, замусоленное меню. А когда в очередной раз распахнулась дверь, он почувствовал, что у него упало сердце — Доуди!
Быстрым взглядом она обвела посетителей кафе.
— Чья гнедая привязана на улице?
— Моя, мэм, — отозвался один из ковбоев.
— Сколько вы за нее хотите?
Ковбой заколебался, потом усмехнулся.
— Для вас — всего тридцать долларов.
Она поспешно отсчитала деньги, повернулась к Хили, бросила взгляд на Дженис и опять — на Хили.
— Том, я…
— Я знаю, — ответил он.
Она стремительно вышла и через секунду уже мчалась по улице галопом, взяв с места в карьер.
Свет из окна упал на седло и стройную ножку на блестящем боку лошади — стук копыт постепенно затихал.
— Эй! — ковбой озадаченно обернулся. — Она забрала и мое седло!
— Ничего, — сказал Хили. — Я заплачу вам за новое. — Том Хили прочитал меню. — Луковый суп, — сказал он. — У них только он и есть.
