Дьявол и Ангел - [11]

— Что ж, тогда, милорд, позвольте мне помочь вам.

— Откуда такая внезапная готовность помогать, миледи?

— В конце концов, мы же с вами станем кузенами, — ответила она. — Ваша респектабельность будет отражаться на мне.

— Понимаю. — Чрезвычайно подозрительный, Джеймс, тем не менее, позволил ей подвести себя к одной из сторон бального зала, где стояло несколько молодых женщин.

— Перл? — произнесла Энджел, и одна из девушек обернулась.

— Энджел? — ответила молодая леди, очевидно изумленная, затем бросила взгляд на Джеймса и покраснела.

— Перл, могу я представить тебе Джеймса Фаринга, маркиза Эббонли? Милорд, мисс Перл Уэйнрайт.

— Милорд, — присела в реверансе девушка.

— Мисс Уэйнрайт, — наклонил голову Джеймс, искоса поглядывая на Анжелику. Мисс Уэйнрайт была светловолосой и стройной, и вовсе не непривлекательной, и он не мог догадаться, что задумала невеста Саймона. Заиграла музыка для кадрили, и маркиз снова взглянул на девушку. — Не желаете ли потанцевать?

— Да, милорд, — ответила та и взяла его предложенную руку.

Пока Анжелика наблюдала за тем, как они встали в ряд вместе с другими танцующими, она едва удерживалась от смеха. Если все, что требуется Джеймсу Фарингу, — это тихая, приличная женщина, то она позаботится о том, чтобы он получил их в изобилии. Тогда он в полной мере поймет, имеют ли привязанность и влечение какое-либо значение для его брака. И существует ли в самом деле такое понятие как любовь.

— Энджел, — мать жестом пригласила её к ряду стульев, стоящих вдоль одной из стен.

Бросив последний взгляд на пару, Энджел подошла к графине.

— Да, мама?

— Ты знаешь, что твой отец, и я не одобряем этого человека. Почему ты настойчиво бросаешь вызов нашим желаниям?

— Я не бросала вам вызов, мама, — запротестовала Энджел. — Он пригласил меня на танец.

— Тебе следовало бы отказаться.

— Но как только Саймон и я поженимся, он станет моим кузеном. Я не могу…

— Ты и мистер Тальбот не поженитесь еще в течение девяти месяцев. Как только ты благополучно обвенчаешься, то сможешь беседовать с маркизом Эббонли — если только кто-то еще будет каждый раз присутствовать при этих беседах. Даже замужняя женщина может обнаружить, что ее репутация запятнана соседством такого распутника.

Несмотря на все раздражение из-за маркиза и сплетен, о которых он поставил ее в известность, эти слова не казались полностью справедливыми.

— Но он сказал мне, что пытается испра…

— Энджел, не спорь со мной, — возразила Камелия. — Ради Бога.

К счастью, к Энджел приблизился Саймон с бокалом пунша, как раз вовремя, чтобы спасти ее от оставшейся части тирады, и с натянутым кивком, графиня отправилась искать своего мужа.

— Спасибо тебе, — благодарно произнесла Энджел, принимая бокал.

— Рад помочь, — ответил молодой человек с улыбкой. — Ты выглядела так, словно нуждалась в спасении.

Она бросила сердитый взгляд в направлении своей матери.

— Ей не нравится даже то, что я разговаривала с твоим кузеном, словно у него ядовитая слюна или что-то в этом роде.

— Некоторые считают, что так оно и есть. — Саймон скорчил гримасу и посмотрел в сторону танцевальной площадки. — Что, ради всего святого, он делает вместе с Перл Уэйнрайт?

— Танцует, я полагаю. — Девушка подавила еще одну усмешку. — Он попросил представить его.

— Но ведь мисс Уэйнрайт … — Он замолчал, очевидно, не в силах деликатно выразить то, о чем думал.

— Немного бестолкова? — предположила она. — И, вероятно, склонна к приступам меланхолии?

— Энджел, — упрекнул ее Саймон, снова бросив взгляд на пару. — Почему ты не сказала ему? — прошептал он.

Она пожала плечами, поджав губы.

— Он не спросил.

Из того, что она была помолвлена, Энджел больше всего — помимо Саймона — нравилось наносить визиты в Нэффли-Хаус. Девушка пила чай с бабушкой Саймона днем в каждую среду на протяжении прошедших трех месяцев, за исключением тех двух недель, когда она была в Париже. С леди Элизабет — вдовствующая виконтесса и дочь герцога Ньюберри настаивала, чтобы к ней обращались именно так — Энджел могла высказывать свое мнение. Их беседы часто были забавными и проницательными, и сейчас, когда она познакомилась с ними обоими, Анжелика была удивлена тем, как сильно пожилая женщина напоминала ей маркиза Эббонли.

— Саймон говорил с тобой о поместье в Уорикшире? — спросила леди Элизабет, добавив в свой чай ложку сахара.

Анжелика кивнула.

— Он упоминал, что намеревался убедить своего отца позволить нам поселиться там, — ответила она.

Виконтесса поджала губы.

— Мне кажется, что мой упрямый сын должен был сразу предложить вам это. Словно он хотя бы раз приезжал в это поместье за прошедшие пять лет.

Анжелика хорошо знала, что леди Элизабет часто расстраивалась из-за скаредности своего единственного сына, отца Саймона, виконта Уонсглена. Очевидно, что ее покойная дочь, мать Джеймса Фаринга, была более яркой из двух детей.

— Саймон рассказывал мне, что это чудесное место, — с улыбкой произнесла она.

Виконтесса фыркнула.

— Оно принадлежало семейству Тальботов на протяжении нескольких поколений, — отметила она. — Старая крепость из камней и дуба, которая выстояла против Ланкастеров