Дьявол - [133]

Рори замотал головой не в состоянии сообразить, что к чему.

— Ну, скажем так. Есть некая леди — а она настоящая леди, — чей муж в три раза старше ее. Она молода, пышет здоровьем, очень богата и ничего так не любит, как здоровый трах сильного молодого мужчины, особенно экипированного так, как Фаял. Ну, и когда ей удается вырваться от старого пердуна, она посылает сюда горничную. Та, бедняжка, едва ли может вымолвить слово по-английски, но приносит мне записочку, в которой говорится, что миледи будет здесь в такое-то время. Она прибывает, моя миледи, с головы до ног закутанная в черную вуаль, и, как только она здесь появляется, все остальные операции приостанавливаются. Если ее старый хрыч уезжает, она остается здесь чуть ли не до рассвета. Она хорошо платит и взяла с меня обещание, что никто не должен приходить сюда, пока ее обслуживают. Что ж, сегодня вечером я нарушила обещание, но я имею такое же право на удовольствие, как и она.

— И что ж это за леди?

Рори было более чем любопытно узнать, кто она, живущая в столь отдаленном месте, как эта новая колония, и развившая в себе такие эротические вкусы. Глубоко в подсознании у него вертелась мысль, что он мог бы обслужить ее не хуже Фаяла при значительно меньших затратах с ее стороны.

— Жена его превосходительства губернатора, сэра Бэзила Клевердена, по-моему, я уже говорила тебе про него, тот, кто представляет здесь его британское величество, ему за шестьдесят.

С месяц назад он вернулся из Лондона с двадцатилетней женой. Она настоящая красавица, просто восхитительной красоты женщина. Вскоре она прознала про Фаяла. Ее горничная, какая-то темнокожая язычница, но вся из себя смазливенькая, встретилась с Фаялом, когда впервые приехала сюда, они заговорили на одном и том же языке. Горничная рассказала миледи, а миледи, которую уже с души воротило от висячего конца сэра Бэзила, договорилась о визитах сюда и услугах Фаяла. Так что теперь, когда губернатору надо ехать в Тобаго по делам его величества, леди Мэри пользуется его отсутствием. Это уже вошло у нее в привычку: она жить без этого не может! И я выяснила, она говорит на том же языке, что и Фаял. Думаю, что по-арабски.

Рори слушал все это краем уха. Его не очень-то интересовали грешки какой-то незнакомой англичанки, у которой явно была предрасположенность к черному и могучему питону Фаяла, равно как не интересовал его и маленький беленький червячок, которым наградил Господь ее мужа. Это было ее личным делом, и, если она готова платить Мэри за то, что ее трахают, это было делом Мэри, и, уж конечно, не его.

Но! Были определенные совпадения, которые приковывали его пристальное внимание к этой леди. Немногие английские дамы могли изъясняться по-арабски. Потом еще у этой леди была горничная, которая тоже говорила на языке Фаяла, и была, если выразиться словами Мэри, «темнокожая язычница, но вся из себя смазливенькая». Нет, просто не может быть даже при богатейшем воображении, чтобы это была его леди Мэри, но, с другой стороны, вполне могло быть и так, а горничная могла быть Альмерой, хотя здравый смысл отвергал это. У леди Мэри никогда не было никакого интереса к мужчинам, даже к Рори, который лишил ее девственности. И тут он вспомнил их вторую встречу, когда она выдала себя за Альмеру. В тот раз она искала встречи с ним. Конечно, говорило его тщеславие, она должна была быть удовлетворена его действиями, которые, как он помнил, были более чем достаточными. И если уж у нее не было желания раздвигать ножки перед ним, то вряд ли бы она сделала то же самое для Фаяла. Да еще платила бы ему за это! Хотя?..

— Рори? — Мэри мучило любопытство. — Кто эта англичанка? Если ты имеешь на нее какие-то виды, забудь про это. Старик Гарри — могучий гренадерчик, но где ему тягаться с драконом Фаяла. Кроме того, я буду ее ревновать и потеряю в деньгах, если ты дашь ей бесплатно то, за что она с удовольствием платит деньги Фаялу. Она тебе не понравится. Она одна из тех длинноносых, тонкогубых английских сучек с золотистыми волосами, которые делают вид, что в жизни не пользовались ночным горшком, такие они высокомерные; но внутри она простушка, как и все мы.

— А ее горничная? Расскажи мне про нее.

— Я же рассказывала. Чертовски мила по-своему.

Рори ходил взад-вперед по комнате. Нет, это было невозможно. Леди Мэри и Альмера здесь в Богом забытом уголке земли. Но… он должен был знать наверняка. Он должен быть уверен. Мэри села на пол, ее голова оказалась на уровне его колен, и уставилась на него, вытянув губки в тонкую линию и нахмурив брови в предчувствии недоброго.

— Рори! Что случилось? Ты что, привидение увидел?

— Никакого привидения. Но я должен кое-что выяснить, убедиться кое в чем. Здравый смысл подсказывает мне, что я не прав, и все же мне надо увидеть эту англичанку и убедиться самому. Ты знал ее раньше?

— Может быть.

— И ты ее любишь?

Он замотал головой в знак отрицания так остервенело, что затрясся всем телом.

— Боже, нет! Никого так терпеть не мог, как ее. Настоящая сука.

— Значит, у меня нет причин ревновать ее?

— Совершенно никаких. Если она та, о ком я говорю, а это вполне возможно, то я лишил ее девственности, и с тех пор она возненавидела меня. Мэри, как мне увидеть ее так, чтобы она меня не видела?