Двуликие. Клетка для наследника - [46]
— Моя, — прорычал он, до боли впиваясь в её губы, прокусывая их и жадно слизывая выступившую кровь.
Чуть позже, когда лицо Дрейка вновь стало нормальным и он отполз от Эмирин, а она вытянулась на постели, привычно ожидая, пока благодаря регенерации пройдёт саднящая боль между ног, мужчина прошептал:
— Прости… Ты во сне шептала: «Нарро, Нарро»… Видимо, это спровоцировало…
Странно — ей должно быть гадко, но из-за приснившегося сна, остатки которого всё ещё были с ней, гадко не было.
— Ничего, — Эмирин улыбнулась, чуть приподнялась и ласково поцеловала Дрейка в щёку. Так, как она часто делала раньше, когда он был её лучшим другом — и только другом. — Всё хорошо, не переживай.
Дрейк несколько секунд вглядывался в её глаза, а потом подался вперёд и обнял, прижал к себе, легко погладил по спине.
— Если бы ты знала, как я хочу доставить тебе удовольствие, Эмил. Не из-за проклятья, нет. Если бы я мог не насиловать тебя… но у меня же мозги выносит начисто…
— Я знаю, Дар.
— Знаешь, — он усмехнулся. — Ничего ты не знаешь. Ведь это же я сам провоцирую вспышки метки проклятья, разве ты ещё этого не поняла?
Эмирин чуть отстранилась и посмотрела на Дрейка с удивлением.
— Сам?..
— Да! — рявкнул он, вновь прижимая её к себе. — Ты не представляешь, каково это — осознавать, что несколько раз в неделю насилуешь женщину, которая делает всё, чтобы тебя, дурака, спасти. А ты её насилуешь. Да когда я думаю, какую боль тебе причиняю, у меня внутри всё переворачивается.
— И это провоцирует метку… — протянула Эмирин понимающе.
— В глубине души я-то знаю, что ты от нашего… сожительства ничего не чувствуешь, кроме боли и… наверное, какой-то гадливости. И я не могу тебя в этом винить. Но… Эмил, если проклятье когда-нибудь будет снято, я, наверное, повешусь на ближайшем дереве.
— Дурачок, — протянула она шутливо, хотя сердце Эмирин разрывалось от боли и сочувствия. — Я знаю, что делать.
— Что? — Дрейк нахмурился. И задохнулся, когда почувствовал, как она опустила руку и начала ласкать его ниже пояса — чего никогда не делала раньше. — Эмил…
— Просто не нужно дожидаться приступа, — прошептала она, второй своей рукой взяла его ладонь и положила себе на грудь. — Если ты будешь в здравом уме, я уверена, всё получится. Иди ко мне, Дар.
Эмирин не зря считалась одним из лучших магов Разума — она сделала всё возможное, чтобы расслабиться. И ей это почти удалось, так что впервые за два года Дрейк уснул спокойно.
А она ещё долго лежала рядом с ним и думала. Думала о том, что так и не смогла сказать своему другу.
Эмирин совершенно ясно видела — края метки проклятья чуть обожжены, а это могло означать только одно — тот, кто его накладывал, находится в непосредственной близости от Дрейка.
И она догадывалась, кто это может быть.
Наследный принц Дамир
Наутро после «попойки» просыпаться, с одной стороны, было приятно, ведь посидели они вчера очень душевно, а с другой — немного противно. Переборщил он с вишневым пивом, переборщил…
Дамир потянулся, поморщился — от каждого движения голова трещала все сильнее — и открыл глаза.
Дин спала на своей постели, отвернувшись лицом к стене, и он несколько секунд лежал и рассматривал её — золотую косу с несколькими выбившимися прядками вьющихся волос, белую шею, которая виднелась над воротом ночнушки, пухленькую кисть руки, лежавшую поверх одеяла.
Интересно… а может человек связать жизнь с оборотнем? Ведь оборотни создают пары один раз — и на всю жизнь, зачастую слыша Зов совсем в юном возрасте. Наверное, у Дин в Арронтаре остался какой-нибудь волк, которого она, возможно, просто ещё не встретила.
А Дамир — не волк. Он человек. И никогда не сможет обращаться.
И потом, он наследник. Рональдин, конечно, не безродная девка — всё-таки дочь Вожаков — но будет ли этого достаточно?
О Дарида, о чём он вообще думает? Слишком много фактов говорили Дамиру безоговорочное «нет» — то, что Дин волчица; то, что он сейчас девочка и безбожно врёт всем окружающим; то, что он наследник, за которым охотится неизвестный то ли убийца, то ли сумасшедший. Какая уж тут любовь…
Вздох. Дамир повернул голову — Шайна, в отличие от Дин, не спала, а сидела на кровати, поджав ноги под себя. Полупрозрачная ночная рубашка немного сползла, обнажив трогательное белое плечо, и сквозь ткань наследник видел очертания красивой большой груди с тёмными сосками. Поднял глаза — Шайна улыбнулась ему, и её лица словно луч света коснулся.
Если Дин казалась Дамиру похожей на дорогую мраморную статуэтку, то Шайна больше напоминала скульптуру из дерева. Местами слишком большую и грубо срубленную, но очень душевную и милую.
— Как ты? — спросила она чуть хриплым со сна голосом.
— Бывало и получше, — ответил Дамир тихо, чтобы не разбудить Дин. — Какие планы на сегодня?
Девушка пожала плечами, и от этого движения рубашка сползла сильнее, практически обнажив правую грудь, и наследник невольно посмотрел туда — белая кожа, маленькая тёмная родинка, тонкая голубая венка.
— Эй, — Шайна засмеялась, и он поднял глаза. — Я думала, ты уже выбрала себе объект для изучения.
У неё дрожали губы, и Дамир понял — она совсем не сердится. Тоже улыбнулся, покачал головой.
