Двухэтажная Япония: Две тысячи дней на Японских островах - [3]

Около 6 часов вечера на площадь вступает процессия молодых горожан, несущих на плечах «микоси», в которые на время праздника «переселяется» богиня Фудзиямы. Как только переносные часовни опускаются на заранее установленные козлы, многоголосый возглас восхищения проносится над толпами — зажглись верхушки факелов. Не успевают разгореться факелы, как к ним добавляется огненное многоточие поленниц, высветившее контуры домов, снующих вдоль дороги любопытных. Словно повинуясь бесшумно отданной команде, все вдруг поднимают головы и смотрят в сторону все еще освещенного солнцем конуса Фудзи — там тоже зажглись костры, сложенные владельцами горных приютов. Почти физически ощущаемая близость огромной горы, залившее все кругом море огня, мелькание раскрасневшихся от жары и слабой рисовой водки сакэ лиц — все это задевает какие-то заржавевшие в наш век струны души, создает атмосферу языческого празднества. Может быть, это и оттого, что «огненный праздник» действительно очень древний, его корни уходят еще к айну. Считается, что огромные факелы символизируют извержения Фудзи-сан. Другая, более японская легенда объясняет праздник таким образом: внук богини солнца Аматэрасу по имени Нинигино с первого взгляда влюбился в богиню Фудзиямы Конохана Сакуя-химэ. Этого первого взгляда было достаточно, чтобы Сакуя-химэ понесла. Не поверив в чудодейственную силу собственного взгляда, Нинигино обвинил свою возлюбленную в неверности. Возмущенная подозрением богиня заперлась в деревянном доме, а когда подошло время разрешиться от бремени, подожгла его. Ни Сакуя-химэ, ни родившиеся один за другим трое сыновей ничуть не пострадали от огня. Доказавшая свою невиновность богиня с тех пор почитается как символ чистоты, супружеской верности.

Древние корни праздника прослеживаются и в странном обычае, связанном с ним. Рядом с разожженным «священным огнем» не имеет права находиться ни один человек, в семье которого за последние 12 месяцев кто-нибудь умер.

У богини Сакуя-химэ наряду с несомненными достоинствами хватает и недостатков. Если судить по непредсказуемой, меняющейся несколько раз на день погоде на опекаемой богиней горе, среди этих недостатков на первом месте стоит непостоянство. Еще утром светило солнце и Фудзи-сан была видна даже из Токио. Днем только несколько облаков плавали вокруг вершины. Но вот уже густой туман скрыл костры у приютов и прочертившие склоны зигзагообразные цепочки огоньков фонариков, которые несут бредущие к вершине туристы. Заметались языки пламени разгоревшихся по-настоящему факелов, и люди стали жаться к ним поближе: пошел дождь. Стало ясно, что мой хитроумный замысел «убить сразу двух зайцев» сорвался. Именно в такую погоду в 1980 г. 12 человек стали жертвами камнепада, обрушившегося на них во время спуска с вершины. Увы, свидание с богиней Фудзиямы не состоится в этот сезон…

Но разве обязательно связывать себя рамками сезона? Можно ведь рискнуть и обойтись без услуг горноспасательной службы, без гостеприимных приютов, прекращающих работать в последний день августа. Вряд ли за неделю-другую обстановка на горе существенно изменится, разве что восхождение придется совершать в гордом одиночестве. Такой ход мысли подтолкнул нас с коллегой — корреспондентом ТАСС на решение предпринять штурм Фудзи-сан, несмотря ни на что.

И вот промелькнули редкие огни ночных токийских улиц, и машина понеслась по скоростному шоссе. Если через 70 км свернуть налево, то попадешь на ответвление, которое ведет до озера Кавагути. А уже оттуда по другой дороге добираешься прямо до середины одного из шести традиционных маршрутов восхождения на Фудзи-сан. Конечно, это быстро и удобно. Вопрос в том, насколько такое «полумеханизированное восхождение» обесценивается, лишается очарования и особого духовного настроя традиционного пешего путешествия.

В старину, которая для Японии кончилась в 1868 г. с началом реформ «периода Мэйдзи», жители Эдо, нынешнего Токио, считали необходимым хотя бы раз в жизни подняться на Фудзи-сан. Пешком, верхом или в паланкинах направлялись они к подножию священной горы, по пути останавливаясь помолиться в посвященных богам Фудзиямы многочисленных храмах, полюбоваться видами на гору из знаменитых мест. На карте Токио и его окрестностей до сих пор часто мелькает одно и то же название — «Фудзими», что значит вид на Фудзи.

Путешествие до горы, восхождение, спуск и возвращение домой занимали в общей сложности около недели. Предприятие требовало не только много времени, но и средств. Те, кому дорогостоящее паломничество было не по карману, объединялись в своеобразные кружки-кооперативы, члены которых делали ежегодные взносы и по очереди, раз в пять лет, совершали групповые восхождения. Членов примерно двухсот существующих и поныне кружков паломничества на Фудзи-сан можно сразу распознать по белым ритуальным одеждам, по белой с красным кругом посредине повязке на лбу. Ко времени, когда их неспешный путь от подножия достигает пятой из десяти станций дороги на вершину, белые матерчатые тапки становятся коричневыми, а повязки намокают от струящегося со лба пота. Но надо видеть, с каким почтением и завистью смотрят на вереницу чинно выступающих паломников те, кто за полчаса взлетел до пятой станции на своих мощных «маздах», «ниссанах» или «тоётах»!