Двухэтажная Япония: Две тысячи дней на Японских островах - [27]

Это относится не только к товарам, предназначенным для внутреннего рынка. На Акихабаре немало магазинов, ориентирующихся на иностранных туристов, где продается техника с учетом принятых в разных странах систем телевидения, уровней напряжения и т. д. Иностранцы по предъявлении паспорта получают дополнительную скидку, равную сумме налога, которым облагаются японские покупатели. Но наряду с бесспорными преимуществами у магазинов с вывеской «тэкс фри» (без налога) есть и весьма существенные недостатки. Качество товаров здесь зачастую ниже, чем в обычных магазинах. Дело в том, объяснили мне однажды, что большинство крупных фирм — изготовителей электротоваров в первую очередь зависит от продаж на внутреннем рынке. (Исключение, пожалуй, составляет лишь возникшая в послевоенные годы «Сони».) Поэтому они сбывают наиболее высококачественные товары через сеть охватывающих всю Японию фирменных магазинов. На экспорт же отправляют изделия, на которых тоже стоит клеймо «Сделано в Японии», но содержащие подчас детали и блоки, сделанные на заводах-филиалах в развивающихся странах Азии.

Результатом опрометчивой покупки может стать сущее хождение по мукам. У меня сложилось впечатление,

что в Японии терпеть не могут ремонтировать поломавшиеся вещи, как правило, их просто выбрасывают. В отделе обслуживания и ремонта того самого магазина, где всего месяц назад я купил столь полезный в журналистской работе видеомагнитофон, меня ждал весьма сдержанный прием. Ни о каких улыбках и предложениях прохладительных напитков на сей раз не могло быть и речи. Заполнявший какие-то бланки продавец еще глубже погрузился в работу, лишь через несколько минут «заметив» появление посетителя. Убедившись с явным разочарованием в наличии гарантийного удостоверения, продавец принял бракованный товар и предложил зайти через 10 дней. В назначенный срок видеомагнитофона так и не удалось получить — «на складе не оказалось необходимой детали». В течение годичного гарантийного срока мне еще дважды пришлось сдавать в ремонт свое дорогостоящее приобретение. История кончилась тем, что уставший от общения с въедливым иностранцем управляющий магазина обменял начиненный дефектами видеомагнитофон на новый, предназначенный для продажи на японском рынке. Проблема была решена раз и навсегда.

Впрочем, знакомые японцы, которым я рассказал о своих злоключениях, тоже жаловались на ухудшение качества электротоваров в последние годы, объясняя это снижением ответственности за свою работу среди молодых рабочих, которые все реже ставят знак равенства между своим благополучием и будущим фирмы. Различия во взглядах на работу и жизнь между поколениями стали настолько велики, что молодежь начали называть «новой породой японцев». И похоже, что дело не только в конфликте «отцов и детей». По крайней мере, опросы общественного мнения доказывают, что типичное для недавнего прошлого восторженное отношение к фирме и работе вообще уходит в историю. Еще в 1977 г. каждый пятый опрошенный новичок видел в работе просто источник средств к существованию, но зато в 2 раза большее число рассматривало службу как способ самовыражения. Семью годами спустя эти две категории опрошенных поменялись местами. Неуклонно снижается процент молодых людей, считающих работу служением обществу, — с 14 до 12 % за те же годы.

Возможно, происходящие в недрах японской экономики и общества глубинные процессы скажутся и на Акихабаре. Но пока зарево огней «электрической ярмарки» продолжает каждый вечер освещать небо над северной частью Токио.

Утро и вечер Гиндзы

С высоты 60-этажного небоскреба «Саншайн-сити» ночной Токио напоминает дельту могучей реки. Огненные «русла» транспортных артерий огибают слабоосвещенные «острова» жилых районов и соединяют залитые разноцветными огнями «заводи» увеселительных и торговых кварталов. Среди этих ярких пятен легче всего узнать знаменитую Гиндзу. Ее почти прямоугольные очертания чем-то напоминают посадочную полосу ночного аэродрома. Да и «совершив посадку» на Гиндзе, продолжаешь чувствовать себя словно в гигантском аэровокзале, среди его сувенирных киосков, ресторанов, магазинов. Это ощущение только усиливают потоки вечно спешащих, словно боящихся опоздать на рейс людей. Если кому-то нравится суета, шум, толкучка, дороговизна, значит, ему понравится нынешняя Гиндза.

Гиндза далеко не всегда была всемирно известной торговой улицей, символом Токио и в какой-то мере всей Японии. Своим названием она обязана чеканившему серебро монетному двору. На месте нынешнего Национального банка стоял другой монетный двор — Киндза, чья продукция была из золота. «Серебряный двор», как дословно переводится название Гиндза, был поначалу одним из участков осушенных земель, на которых селили ремесленников. Может быть, Гиндза так и оставалась бы в тени расположенного по соседству процветающего торгового района Нихомбаси, если бы не знаменитый пожар в 1872 г.

К тому времени закончилась власть военных правителей «сегунов» династии Токугава, а вместе с ней и продолжавшаяся 200 с лишним лет самоизоляция Японии. В составе одной из первых делегаций, посетивших заморские земли, был мэр Токио. На него произвел неизгладимое впечатление Лондон, и, вернувшись на родину, мэр решил создать на месте выгоревшей дотла Гиндзы образцовую улицу. Современные здания были призваны не только стать началом пожароустойчивого города, но и придать новой столице «цивилизованный» облик. Выписанный из Англии архитектор застроил примерно половину не слишком длинной, тянущейся на 1200 м улицы Гиндза краснокирпичными двухэтажными домами. Архитектурная новинка сразу привлекла интерес охочих до диковинок столичных жителей.