Двойной генерал - [16]

Девочку, пышущую энтузиазмом, — папа поручение дал, — будто ветром уносит.

— Война, сын, уже идёт, как ты знаешь. Слава небесам, пока мы не участвуем. Но она нас не обойдёт.

— И когда начнётся? — глаза сына разгораются от жгучего любопытства.

— Этого никто не знает. Даже те, кто на нас нападать планирует. Они знают, что нападут, но когда именно, не знают.

— Немцы?

— Немцы или японцы. Остальным не до нас. Франция и Польша теперь точно не нападут, — генерал засмеялся вместе с сыном, — Америка далеко, Англия вляпалась в войну с Германией. Вся остальная Европа под Гитлером лежит. Но ты много-то не болтай. Официально Германия — наш союзник, друг и всё такое. Ты хорошо меня понял.

На последних словах без малейших вопросительных интонаций голос генерала опять лязгает. Борька аж ёжится.

— Ты генерал, а боишься…

— Я — генерал, а ты — глупый мальчик. Ты знаешь, что такое маскировка, блеф, введение противника в заблуждение? Москва прилагает огромные усилия для того, чтобы уверить весь мир в том, что мы с Германией друзья. А ты сейчас сболтнёшь одноклассникам, что твой папа наговорил про немцев и что дальше?

— Что? — непонимающе смотрит юноша.

— А то, что ты политику и планы нашего правительства порушишь. Между прочим, эта политика уже дала плоды. Когда мы заключили с немцами пакт и договор о дружбе, японцы перестали верить немцам. Так-то они собирались напасть со своей стороны. Теперь вряд ли. Понимаешь? Война на два фронта малоприятное занятие для любой страны.

Борька думает минуты две, потом неуверенно кивает.

— Представь, дойдет до какого-нибудь шпиона и понеслась шифровка в Токио или Берлин. Примерно такого содержания: «Советы знают о предстоящем нападении Германии и усиленно готовятся к отражению». А виноват будешь ты, генеральский сынок. Или другой болтун. Поэтому вот тебе боевая задача: такие разговорчики пресекать. Ты вместо этого при глупенькой малолетней сестре такие опасные разговоры заводишь.

Борька покаянно вздыхает. Как раз, когда приходит Адочка с подносом.

— Ух, ты, моя официанточка! — восхищается генерал.

10 часов вечера. Кирилл Арсеньевич

— Отключаюсь я, отключаюсь, — ворчливо и безгласно говорю генералу.

Ему надо пообщаться с женой. Приватно. И как интеллигентный человек отгораживаюсь от реальности, резвись мужичина, мне твоя жена не интересна. Мне есть над чем подумать.

С самого детства мучает мысль, как так получилось, что сильная страна с мощной армией так жестоко огребла от вермахта в начале войны. Как только начал что-то понимать, как только добрался до учебников истории, описывающих Великую Отечественную. Мусор. Мусор, щедро насыпаемый в головы подрастающего поколения. Вернее, маскировка, попытка спрятать какую-то неприглядную истину, вот что такое советские учебники по теме той войны. Второстепенные факторы выдаются за самые важные, главные причины замалчиваются.

Какой-то свет пролил отвратительный процесс, случившийся в стране и приведший к расколу Союза. Перестройка, которую злые языки окрестили катастройкой. Но нет худа без добра, открылись все шлюзы и когда толстый слой пены осел, в голове начало что-то прояснятся. Чтение массы материалов на эту тему начали выкристаллизовать понимание причин катастрофы 41-го года. Истинных, сцуко, причин.

Первым делом надо отбросить в сторону кучи когнитивного мусора.

1. Неожиданность нападения. Преимущество первого удара.

Не проходит. Никак не объясняет факта, почему немцы в 42-ом избивали РККА, как хотели. Какая может быть неожиданность через год после начала войны? И даже через месяц. Первые несколько дней — да. С учётом особого тугоумия некоторых деятелей, облечённых властью, неделя, в крайнем случае. Дальше всё, эффект исчерпан. Выбили в первый же день тысячу наших самолётов? Ну и что? Их было девять тысяч, стало восемь. Против четырёх с половиной у немцев. Соотношение качественно не меняется. Да и хрен с ними, с устаревшими морально и физически аппаратами.

И что мог сделать вермахт за неделю? Если сравнить СССР с яблоком, то немцы только тонкую кожицу за это время прокололи. Дальше сотни километров пройти не смогли бы. Будь дело только в преимуществе первого удара.

На самом деле гнали РККА до Москвы. Нашлись умники, тупо, на уровне начальной школы, высчитавшие среднюю скорость продвижения немецких войск. Элементарно. Расстояние от границы до Москвы разделили на время, за которое немцы к ней подошли. Примерно тысяча километров преодолена за сотню дней. Получается 10 км в сутки. Особо не торопясь, прогулочным шагом, пешочком, так и сделали. По пути ломая бешеное сопротивление мощной и многочисленной армии.

Здесь я уже, считай, помог. Если меня, то бишь, генерала Павлова до начала войны не загонят за Можай в наручниках, — генерал есть, а статья найдётся, — то эффекта неожиданности немчуре не видать, как своих ушей. В моём округе.

Как-то я долго и непонимающе, пытаясь уложить это в голове, читал докладную генерала Ротмистрова маршалу Жукову перед Курской битвой. Запали в голову строчки: «Немцы, противопоставив нашим танкам Т-34 и КВ свои танки Т-У ("Пантера") и Т-У1 ("Тигр"), уже не испытывают былой танкобоязни на полях сражений.». Что-о-о?! Немцы страдали танкобоязнью, в которой повинны в первую очередь Т-34 и КВ?