Двойной эффект - [25]

Тогда почему мои руки по-прежнему связаны за спиной?

Они не собирались меня освобождать. Они не знали, что я все понял. Похитители сняли маски. Мы просидим в этой комнате столько времени, сколько мне понадобится, чтобы решиться на самоубийство, это ясно. Может, даже если пройдет достаточно времени, я, учитывая ретроспективу, сломаюсь и соглашусь.

Не усложняй, ничтожный умишко. Умереть хочешь?

Думать тут было не о чем. Ответ – нет. Может быть, в Коста-Рике и был парень, похожий на меня, но это не я. Я хотел снова увидеть свою жену. Я.

У этой проблемы есть решение, только оно не в этой комнате.

Но я не мог просто велеть им убраться. Если бы я это сделал, они точно нашли бы менее изящный способ «зачистить» меня. Возможно, сфальсифицированное нападение террористов… может, они даже рискнут сообщить о «несчастном случае» при телепортации. Заменят грандиозную пиар-катастрофу на другую, поменьше. Я понял, что открываю рот.

– Да, Джоэль? – выжидательно спросила Корина. – Вы хотите что-то сказать?

Вот оно. Ты всегда хотел стать рок-звездой.

– Пожалуй, – сказал я. – Понимаете, я человек без убеждений. – Я говорил спокойно, равнодушно, почти монотонно. – Я человек, не умеющий разрешать противоречия.

Они заморгали, недоуменно переглядываясь. Вероятно, гадали, не сошел ли я с ума. Корина сказала:

– Не уверена, что понимаю.

– Я объясню, – ответил я, обдумывая план спасения. Я не знал, сколько у меня будет времени.

– Есть одна песня, – спокойно продолжал я, хотя мысли в голове неслись стремительно. – Старая. Некоторые назвали бы ее старой и заплесневелой. Но это не так. Она нормальная.

Первым делом прыгни на стол. Оттуда самая свободная дорога к выходу. Подпрыгни, повернись налево, спрыгни со стола справа от Таравала.

– Песня о боязни отчуждения, о борьбе за свою сущность.

Вели Дэвиду открыть дверь. Могут ли аппы контролировать комнаты, за которые отвечают, когда они отсоединены? Подумала ли Пема об этом?

– В общих чертах так: если вы не верны себе, если поступаете не так, как чувствуете, природа отплатит вам. Кармическое правосудие.

Когда окажешься в коридоре, иди быстро, но не беги. Не привлекай внимания, если этого можно избежать.

Таравал улыбнулся, но как-то неприятно; он смотрел на голограмму Корины.

– Он отказывается. Я предупреждал.

Пема озабоченно подалась вперед.

– Вы говорите «нет», Джоэль?

Ищи зеленую дверь. Беги наверх, не вниз. Поднимись на тринадцатый этаж.

– Я говорю о том, что это была основополагающая песня группы «Culture Club». Выражающая оптимистический гнев молодежи в 1980-х. Боевой клич, призывающий сбросить оковы общества угнетателей.

Мой голос невольно зазвучал громче.

Хорошо помня эту песню, я начал напевать вступление. Таравал посмотрел на Пему так, словно я спятил. Корина Шейфер опустила голову.

– Вы только послушайте, какие слова, друзья, – сказал я и затянул: «Я человек без убеждений. Я человек, который не умеет…»

У меня худшее в мире чувство направления, но это была не дурацкая карта острова сокровищ. Я продолжал наставлять себя.

За дверью повернуть налево, пройти четыре двери, найти зеленую дверь.

Я превратил это в мантру:

Вверх! Налево! Вниз! Ведя себя как босс. Налево. Направо. Вверх! Вверх! Вверх! Вверх!

Тринадцатый этаж. Счастливое число 13. Отлично. Я даже не знаю, кто будет спасать мою шкуру, когда я туда доберусь.

– Джоэль, я думаю, мы… – начала Корина, но я прервал ее песней:

Ты приходишь и уходишь, приходишь и уходишь… о, о, О!

Теперь повернуть назад нельзя. Пой так, словно ты в дýше.

Я закрыл глаза и проорал:

– Карма, карма, карма, карма, карма хамелеон!

Тишина.

Ничего не случилось.

Не вышло.

– Ну хорошо, – сказала Корина. – Думаю, надо вызвать…

Ее голограмма застыла. Таравал и Пема тоже застыли.

Получилось. Давай, давай, давай!

Я перестал делать вид, что у меня связаны руки, и вскочил на стол.

К сожалению, это был предел моей ловкости. Поворачиваясь влево, я утратил ориентацию, проходя через голограмму Корины, поскользнулся и, падая на пол, всей тяжестью, головой вперед врезался в Таравала.

Он не шелохнулся. Даже не смог открыть рот, хотя и застонал от боли.

Проклятие! Больно!

Мне некогда было беспокоиться, не повредил ли я себе что-нибудь. Могу только поблагодарить адреналин, заполнявший мои вены, за то, что избежал первоклассного нокаута. С трудом поднимаясь с пола, я сказал:

– Дэвид, пожалуйста, открой дверь.

– С удовольствием, сэр, – ответила комната.

Я вышел в пустой коридор. Он был буквально лишен любого подобия жизни. Им не нужны свидетели, мрачно подумал я. Эта пустота прекрасно отражала то, как я в тот момент чувствовал себя. Один в целом мире. Пуст. Сейчас Джоэль Байрам не может подойти к коммам.

Я решил оставить грусть на потом. Повернул налево и быстро пошел по коридору, считая двери справа от себя. Бежевая, бежевая, бежевая, зеленая[26]. Вот она передо мной. Знакомый зеленый цвет означает аварийный выход. Оставалось только открыть дверь, подняться на четыре этажа и отдаться на милость тех, кого я там найду. Пема пообещала, что они помогут. Помощь мне была, несомненно, нужна.

Я положил руку на дверную ручку и потянул, но возникла сложность.