Двойник - [2]

Вы сделали бы то же самое, если бы оказались на моем месте. Моя вина – это и ваша вина. У нас одно лицо, одно тело, душа, мы были схожи уже в зародыше.

Режиссер. Если позволите, я прерву действие.

Драматург. Мне будет трудно потом продолжить.

Режиссер. Двойник действует от лица Верховного суда?

Драматург. Возможно.

Режиссер. Но ведь он постоянно об этом говорит.

Драматург. В конце концов вы сами вложили в его уста эти слова.

Режиссер. Надо внести ясность. Действительно ли это приговор Верховного суда или этот суд – всего лишь выдумка двойника?

Драматург. Мне это безразлично.

Режиссер. Вы уклоняетесь от ответа.

Драматург. Я могу сказать лишь одно – в нашей пьесе важна только мысль о Верховном суде.

Режиссер. Тогда она должна прозвучать яснее.

Драматург. Вы педант, сударь.

Режиссер. Нет, я просто режиссер.

Драматург. Не будем спорить. Представьте небольшое здание в стиле рококо с многокрасочными узорами, зал суда с безвкусными статуями правосудия; полдома утопает в зелени огромного парка; в густой листве могучего кедра, акации, пихты. В дни суда среди деревьев теряются черные автомобили судей. Слышно, как где-то стучит дятел, кричит кукушка… Солнце, застрявшее в листве, серебряные брызги фонтана… Это вас устроит?

Режиссер. Прямо сон какой-то.

Драматург. Да, все как во сне.

Режиссер. И этот Верховный суд приговорил героя к смерти?

Драматург. Вроде того.

Режиссер. Приговорил, потому что все люди виновны в чьей-либо смерти?

Драматург. Так утверждает Верховный суд.

Режиссер. Но эту мысль нельзя понимать дословно!

Драматург. Верховный суд понимает ее дословно.

Режиссер. И что же дальше?

Драматург. Признаться, дальнейшее действие представляется мне лишь в общих чертах. Думаю, вскоре после визита двойника в дом ворвались полицейские и арестовали героя по приказу Верховного суда.

Режиссер. А двойник?

Драматург. Исчез. Мужчину ведут в тюрьму. Он уверяет, что невиновен, – стража только пожимает плечами, он протестует – его не слушают.

Режиссер. Он может обратиться за помощью к адвокату.

Драматург. Адвокаты отказываются рассмотреть его дело, вина его бесспорна, приговор вынесен, а утверждение обвиняемого, будто убийство совершил не он, а его двойник, воспринимается как дешевая уловка.

Режиссер. Значит, только он да Верховный суд и знают, что этот двойник существует?

Драматург. Да, больше никто этого не знает.

Режиссер. Пусть он обратится к Верховному суду.

Драматург. К Верховному суду невозможно обратиться.

Режиссер. У меня начинает складываться невысокое мнение об этом учреждении.

Драматург. Ничего не могу поделать.

Режиссер. Итак, правосудие возмущено и непреклонно в своем решении, а наш герой, несмотря на это, продолжает твердить, что он невиновен.

Драматург. Он в отчаянии. Не переставая, кричит из темной камеры, что с ним поступили несправедливо.

Мужчина. Я невиновен! Я говорю вам, я невиновен! Я знаю – мне трудно поверить, взывать к вниманию судей все равно, что обращаться к стенам моей камеры, но я невиновен. Я такой же человек, как любой из вас. Обыкновенный человек. Утром встаю, вечером ложусь спать, смутно помня прожитое. Тружусь, чтобы есть, ем, чтобы трудиться, и радуюсь неожиданным удачам. Не спрашивайте, почему я здесь, в этих убогих каменных стенах. Я не знаю! Я говорю вам – я невиновен. Я не убивал! Ну как я мог убить, как могли убить эти руки, которые кормят меня, которые, кроме работы, ничего не знали?… Вы должны поверить мне, будь я даже последний мошенник, обманщик или плут, я невиновен. Господи, я невиновен! Я буду кричать об этом всю ночь. Я невиновен! Буду кричать, чтобы отстоять свою правоту перед богом и перед судьями: я невиновен!

Режиссер. Герой прав. Всем должно быть ясно, что он прав.

Драматург. Ночь. Завтра казнь. Он лежит на нарах. Дверь камеры открывается. Обернувшись, герой видит в черном проеме двери двойника. Двойник медленно приближается к нему.

Мужчина. Опять вы?

Двойник. Да, я вновь пришел к вам.

Мужчина. Чего вы еще хотите от меня? Завтра я должен умереть.

Драматург. Нет, не пойдет.

Режиссер. Что такое?

Драматург. Они должны говорить просто. Долой чувства, речь ведь не о них.

Режиссер. Как хотите. Они будут говорить так, словно речь идет о чем-то постороннем, их не касающемся.

Мужчина. Опять вы?

Двойник. Да, я вновь пришел к вам.

Мужчина. Чего вы еще хотите от меня? Завтра я должен умереть.

Двойник. Я пришел, чтобы выслушать ваше признание: вы должны признать свою вину.

Мужчина. Я должен умереть. Я не волен распоряжаться своей жизнью, но и во время казни я буду кричать – я невиновен.

Двойник. Значит, вы упорно отрицаете свою вину?

Мужчина. Я не убивал.

Двойник снимает замок с оков заключенного.

Мужчина. Зачем вы освобождаете меня?

Двойник. Вставайте.

Мужчина. Куда вы меня ведете?

Двойник. Не ваше дело.

Мужчина. Откуда у вас эта власть?

Двойник. Я действую от имени Верховного суда. Осторожно, мы спускаемся по лестнице.

Шаги.

Мужчина. Мы спускаемся, и никто не останавливает нас, сторож нас словно не видит. Что нужно от меня Верховному суду?

Шаги.

Двойник. Так как вы упорно считаете себя невиновным, суд передал вас мне.

Шаги.

Мужчина. Двор… Большие ворота сами открываются перед нами.