Двойная звезда судьбы - [47]

— Э… ты привезла сюда реального Аша?

Харуюки изумился так, что на мгновение забыл даже о неминуемом наказании. Это значит, что Харуюки при желании мог прямо сейчас встретиться с ним в реальности. С тем самым постапокалиптическим гонщиком, который, небось, и в реальности ходил в косухе и с ирокезом.

Но, увы (а может, и не увы), Фуко покачала головой:

— Да, но пока вам в реальности лучше не встречаться. В конце концов, он состоит в Грейт Волле, одном из Королевских Легионов.

— Ну… да, согласен, — ответил Харуюки, вздыхая.

Пусть они и «братья-студенты» Фуко, Аш служил Зелёному Королю, а значит, был врагом Черноснежки. Эту черту лучше не переступать.

Харуюки поднял голову, посмотрел в глаза Рейкер и снова кивнул. Разочарование от того, что не он будет учить Аша Инкарнации, а Фуко будет учить их обоих, уже начало уступать место энтузиазму.

— Хорошо. Я как раз открыл для себя кое-что важное. Буду только рад новому уроку, учитель!

— Отличные слова. Мне нравится твой дух.

От улыбки, появившейся на лице Рейкер, Харуюки подумал, что восторгаться пока рано. Затем Утай, всё ещё висевшая в плену Фуко, вяло подняла руки и напечатала:

«UI> Я тоже буду присутствовать на тренировке.»

Отпустив, наконец, Утай, Фуко поздоровалась с Хоу (судя по всему, эта сова сразу находила общий язык с владельцами летающих аватаров), а затем все они направились в комнату школьного совета.

Хотя после уроков в школе осталось не так много людей, прогуливаться с младшеклассницей с одной стороны и старшеклассницей с другой — довольно непросто. Харуюки то и дело ловил на себе ошарашенные взгляды. Добравшись до двери в глубине первого этажа первого корпуса, он первым делом протяжно вздохнул.

Но даже в уютной комнате напряжённость не спадала, хоть и ощущал он её по другой причине. Хотя Черноснежка и присоединилась к их группе с улыбкой, Харуюки неизбежно ощутил на себе, что значит быть непривлекательным мужчиной в женской среде. Более того, все эти девушки занимали высочайшие должности в Старом Нега Небьюласе, одном из Семи Великих Легионов старого Ускоренного Мира. Таким образом, расслабиться Харуюки не мог.

«А если подумать, то и в новом Негабью после вступления Тию и Таку на четыре девушки приходится только два парня. Если мы хотим поддерживать баланс, то надо как можно скорее найти ещё одного легионера мужского пола. Вот только найти надо кого-нибудь не слишком жуткого. Кстати, почему бы не пригласить его?.. Надо будет попробовать сегодня, раз мы всё равно увидимся…» — раздумывал Харуюки, потягивая предложенный Черноснежкой чай.

Стрелки уже успели добраться до отметки в 5 часов.

— Ох, уже так поздно? — вдруг сказала Фуко, поднимаясь с дивана, а затем быстро проговорила, — Ну, раз уж у меня в машине заперт… раз уж меня в машине ждёт Аш, я лучше пойду чуть пораньше. Припаркуюсь где-нибудь неподалёку. Ждите меня к шести дома у Ворона-сана.

— Да-а… тебя сложно назвать заботливым родителем, — насмешливо заметила Черноснежка, но Фуко уверенно ответила:

— Я сказала, чтобы он пока подуэлился и набрал очков для погружения. Вряд ли ему было скучно. Ну что ж, увидимся позже.

Помахав рукой, Фуко вышла из комнаты. Практически в это же самое время Тию и Таку закончили свои занятия и появились в кабинете школьного совета вместо неё. По их мокрым волосам было видно, что душ они приняли в спешке и бежали сюда со всех ног. Собравшись, они выдвинулись в сторону жилого комплекса на севере улицы Коэндзи.

Вот уже третий день подряд мама Тиюри готовила им ужин. Харуюки начал чувствовать себя неловко, но он был благодарен ей, в частности за то, что в магазине по пути домой пришлось покупать только напитки. Тиюри и Такуму вызвались захватить еду и вышли на двадцать первом этаже. Харуюки, Черноснежка и Утай сразу отправились на двадцать третий.

Каждую секунду Харуюки ощущал всё большее напряжение — заветные семь часов вечера становились всё ближе.

В этот самый момент аватар Харуюки, Сильвер Кроу, находился в глубине Имперского Замка, в самом центре неограниченного нейтрального поля. Если ему не удастся сбежать оттуда, его не смогут очистить от Брони Бедствия, и он не сможет продолжать жить как бёрст линкер.

Такуму с Тиюри обещали ему, что даже если его объявят преступником, и он не сможет участвовать в дуэлях, они продолжат снабжать его очками. Харуюки ценил их чувства, но не хотел заставлять их идти на это. Он не желал становиться обузой Легиону ради того, чтобы сохранять за собой возможность «ускорения».

— Не попадайся во власть негативных образов, — услышал вдруг Харуюки шёпот, войдя в зал и бросив сумку на пол. Он резко поднял голову.

Голос принадлежал Черноснежке. Она приложила руку к его груди и поддержала ей поникшее тело Харуюки.

— Я понимаю, что важно оценивать все возможные исходы. Но в некоторые моменты нужно смотреть лишь вперёд. И сейчас — именно такой момент.

«UI> Саттин говорит правду. Сейчас нам остаётся лишь верить и двигаться вперёд», — напечатала высунувшаяся из-за спины Черноснежки Утай.

Харуюки понял, что больше грустить нельзя. Он выставил вперёд грудь и ответил:

— Есть!

Казалось, одного этого слова хватило, чтобы высушить пот, проступивший на его ладонях.