Двойная угроза - [63]

Большую часть времени, мы даже не узнаем, сколько баллов мы набрали или что они действительно значат. Мой отец считает, что это заговор. Он считает, что политики делают деньги на этих компаниях по тестированию, так что до тех пор, пока есть это высокопоставленное тестовое дерьмо, политики будут только богатеть. Не помогает также, что математика его конек. Он постоянно говорит о том, что не все дети могут пройти, если они оценены по колоколообразной кривой. Я поняла эту часть. Ладно вам, я на Алгебре-2⁸¹. Любой зануда может понять, что половина студентов уже получила результат ниже среднего, а другая половина - результат выше, судя по колоколообразной кривой. Я только в девятом классе, черт подери, почему же люди, которые составляют эти тупые законы, не могут понять это?

Единственный тест, за который я волнуюсь, - это выпускной экзамен, но мне не нужно сдавать его до следующего года. Тестирование взяло под контроль даже ОСС. Мы точим для них карандаши, как сумасшедшие. Полагаю, наши руководители школ не знают основных правил прохождения теста: используйте тупой карандаш. Таким образом, это занимает меньше времени, чтобы заполнить кружок.

На шестом уроке мисс Джелсон позволяет нам работать с партнером над некоторыми учебными вопросами. Мы с Эриком ставим наши столы рядом друг с другом. Это плохая идея... мы ничего не сделаем.

— Что ты делаешь после школы? — спрашивает Эрик.

Я симулирую, будто читаю отрывок, как только мисс Джелсон проходит мимо:

— Ничего. Хочешь зайти?

— Да. Я провожу тебя домой.

Мы пялимся на наши листки, но ничего не делаем. Эрик сидит с подергивающимся коленом, словно он чем-то озабочен.

— Все хорошо? — Я кладу руку на его ногу. — Что случилось? — Его явно что-то беспокоит.

— Э-э-э. Мэг. Тебе не кажется, что все немного по-другому? — Он смотрит вниз, дергая кусок дряблой кожи на большом пальце.

Все. По-другому. О чем именно он говорит?

— Что ты имеешь в виду? Можешь быть немного конкретнее, пожалуйста? — сейчас я обеспокоена.

Все смотрят на нас. Я пододвигаюсь ближе к нему, чтобы мы могли говорить шепотом.

— Я говорю о нас. Все изменилось в последнее время, тебе не кажется? — спросил он, сморщив кожу между глаз, как будто ему больно.

— Да, я вроде как понимаю, о чем ты говоришь. Кажется, что мы больше похожи на друзей, чем на пару. — Приятно выпустить это из своей груди.

— Да, вот именно.

— Это потому что я не готова к сексу? Потому что я думаю, что именно тогда ситуация начала меняться. — Не могу поверить, что я спросила это.

— Нет. Ладно тебе, Мэг. Нет, — говорит он сердито.

— Не делай такой удивленный вид. После Нового Года ты не мог перестать говорить об этом. Затем внезапно ты просто сдался. Ты даже не целуешь меня, как раньше.

Мисс Джелсон делает очередной круг, и мы опускаем взгляд на наши листы.

Когда она отходит от нас, Эрик защищается:

— Что? А ты не вела себя по-другому? Ты даже не прикоснулась ко мне после той ночи. Как будто у меня болезнь.

— Так почему мы просто не разошлись тогда?

— Я не знаю. Может, надо было, но я думаю, что наши друзья держат нас вместе.

Я заканчиваю его мысль:

— Похоже на то, что мы просто ведем себя, как пара, поэтому это не странно для всех наших друзей. Как пара, которая не разводится ради детей. Мы встречаемся и целуемся и все такое, но это просто не то же самое.

— Странно, да. Теперь, когда мы целуемся, я чувствую себя странно. Как будто я целуюсь со своей сестрой, — он посмеивается.

Некоторые девушки бы злились на этот комментарий, но со мной все нормально.

— Так что же нам делать тогда? Я не хочу перестать общаться с тобой или с Джошем, или с Джонатаном. И я не думаю, что Киш, Стеф или Эми тоже бы хотели этого. Мы создали здесь небольшую семью, а я не хочу потерять это, — всхлипываю я.

— Нет. Я тоже не хочу потерять это. Думаю, что я еще могу тусоваться с тобой. Мы все еще можем быть друзьями. У нас просто не будет каких-либо других привилегий....

— Ты, правда, думаешь, что все будет хорошо? — Теперь я определенно хлюпаю носом. Я удивлена, что мисс Джелсон не подошла или же мои девчонки.

Он кладет руку мне на плечо и прижимает меня к себе:

— Ох, детка, не плачь. Это сработает, — говорит он, пытаясь успокоить меня.

Я до сих пор плачу:

— Не знаю, почему я плачу. Я знаю, что все получится. Я абсолютно не против этого. Я просто чувствую себя так плохо, но не знаю, почему, — говорю я бессвязно.

— Мэг, я тоже расстроен. Я думал, мы поженимся и все такое. Будем, как школьные голубки или что-то вроде.

— Эй, мне нужно подышать воздухом. — Я встаю со своего места и подхожу к мисс Джелсон, опустив свои волосы на лицо, таким образом, что мои одноклассники не могут видеть, что я плачу. Я спрашиваю ее, могу ли я выйти в туалет. Один взгляд на мои опухшие красные глаза и она отпускает меня из класса.

Я открываю дверь и начинаю быстро идти по коридору. Я не ухожу далеко, прежде чем кто-то хватает меня за руку.

— Мэг, что не так? Что случилось? Ты в порядке? — Я стараюсь сосредоточиться сквозь свои заплаканные глаза, чтобы увидеть, от кого идут все эти вопросы. Это Бен.

— Вот дерьмо, только не сейчас. Оставь меня в покое, — ною я, пытаясь освободиться.