Двойная расплата - [2]

Я застыла, обняв себя руками за плечи, словно пытаясь укрыться от их взглядов.

– Никто и не говорил тебе останавливаться, – холодно хлестнул меня фразой Клайд Олафссон.

Я вздрогнула.

Что он от меня хочет? Мне казалось, что я и так достаточно обнажена.

Но он добавил:

– Ты хочешь неприятностей?

О нет! Этого я точно не хотела, так что торопливо стянула бюстгальтер и трусики.

Теперь моё лицо просто пылало.

Мало того что бельё так себе, так ещё и депиляцию я сделала несколько дней назад и понимала, что свечу перед своими нанимателями колючим щетинистым треугольником.

Впрочем, плевать! Кажется, терять мне уже нечего… Я почти смело посмотрела в глаза Клайду Олафссону и спросила:

– Вы собираетесь заняться со мной сексом?

Он усмехнулся:

– И получить заявление об изнасиловании? Нет уж, крошка. Такого удовольствия мы тебе не доставим. Можешь одеваться.

– Что? – Я удивлённо вскинула на него взгляд.

– Мы уже увидели, что хотели. Это было мило, – он говорил лениво, словно и вправду речь шла о каком-то шоу, а я была кем-то вроде заказанной стриптизёрши.

– И вы меня отпустите?

Если они не собирались мною воспользоваться, зачем было устраивать эту сцену? Впрочем, о чем это я… Скорее всего, слухи верны и женщины ни одного из них не интересуют. Тогда тем более – зачем?

Но сейчас мне было плевать, что творится у них в головах. Меня волновало только одно: чтобы всё это как можно скорее закончилось, и раз уж меня не собираются насиловать, то, может, хотя бы позволят покинуть этот дом?

Казалось, меня отпустят. Но тут в беседу вступил молчавший до этого Роберт Дэниэлс – друг Клайда и его деловой партнёр.

– Ты ведь нанялась сюда горничной?

Я кивнула. Форменное платье, которое я торопливо натягивала на себя, было лучшим тому подтверждением.

– И, насколько я помню, у нас контракт на полгода. Контракт, под которым стоит твоя подпись?

Я снова кивнула. К чему, чёрт возьми, он клонит?

– Я думаю, тебе придётся отработать это время. Иначе наши юристы оберут тебя до нитки. Сомневаюсь, что это будет сложно. Будь ты богата – вряд ли пошла бы работать в свою жёлтую газетёнку.

Я похолодела. Если действительно мною займутся их юристы, неустойка по контракту будет дорогого стоить. Эти акулы используют в своих интересах каждую запятую. Почем мне знать, что там в этом контракте: я подмахнула его не глядя.

Возможно, я потеряю всё: даже дом, в котором живёт моя семья, записан на моё имя. Он достался мне в наследство от тётушки. Покойная сестра отца в последние годы жизни разругалась с моими родителями, а на меня её неприязнь, кажется, не распространилась. Так что если эти злобные и жестокие дельцы и впрямь решат отобрать всё моё имущество в качестве неустойки – и я, и мои родители окажемся на улице.

– Ты доработаешь этот контракт до конца, – строго сказал Роберт. – Более того – мы уволим сменную горничную. Так что ты все эти полгода в одиночку будешь от подвала до крыши вылизывать этот дом – каждый день. Возможно, это научит тебя хоть какой-то честности. Ну или, по крайней мере, выполнять контракты, которые ты подписываешь.

Он резко встал, давая понять, что разговор окончен. Моё согласие тут, кажется, уже не требовалось. Клайд последовал его примеру, и уже через минуту я стояла посреди гостиной раздавленная, напуганная, с ужасом оглядывала это огромное помещение, вспоминала такие же большие комнаты особняка. И даже представить не могла, как в одиночку справлюсь с таким количеством уборки. И буду справляться ещё целых полгода.

Глава 2

Первые дни работы горничной были просто ужасными. Я выматывалась до такой степени, что вечером в буквальном смысле слова падала на кровать, забывалась тяжёлым, беспокойным сном, чтобы утром моя пытка началась с начала.

Хозяева дома, Клайд и Роберт, вовсе не облегчали работы. Они придирались буквально к каждой пылинке, находили какие-то забытые далёкие уголки, до которых у меня пока не дошли руки. Им словно доставляло удовольствие смотреть, как я выбиваюсь из сил.

Впрочем, иногда я их даже понимала. В конце концов, это я вторглась в их дом и пыталась разведать их личные тайны. Если поставить себя на их место – думаю, я тоже была бы не в восторге.

Но спустя неделю они уже перестали уделять мне столько внимания и просто занимались своими делами так, словно меня рядом не было.

А вот я не упускала случая за ними понаблюдать.

Нет, вовсе не для того, чтобы собрать какой-то компромат для своего издания. Ужаса того дня, когда я была застигнута с поличным, хватило, чтобы и думать забыть о карьере скандальной журналистки. Смотрела я на них совершенно по другой причине: они действительно были красавцами, и любоваться их аристократическими профилями, твёрдыми подбородками, словно высеченными из мрамора телами было одно удовольствие.

Я даже иногда тайком фантазировала о том, что однажды кто-то из них подойдёт ко мне и потребует большего, чем предполагает работа горничной. Стыдно признаться, но иногда вечерами я подходила к зеркалу в своей комнате, придирчиво рассматривала отражение и задавалась вопросом: могла бы я им понравиться?

Мне грех жаловаться на фигуру, хотя она и без выдающихся форм. Длинные черные волосы, рот, который всегда казался мне слишком большим. А вот к темно-зеленым глазам я не имела ни малейших претензий и считала их своим главным украшением. Мне не раз говорили, что у меня глубокий пленительный взгляд.