Двойная осторожность - [3]
Осмелюсь сказать, наш брак был похож на многие другие. Мы никогда не ссорились. Спорили очень редко. Нам просто было все равно. И при мысли, что так придется провести всю оставшуюся жизнь, становилось тоскливо.
И это возвращение домой было похоже на тысячи других. Я припарковал машину перед запертыми дверьми гаража и вошел в дом, неся в руках винтовку и пачку тетрадей. Сара, как обычно, была дома — работала неполный день секретаршей в приемной зубного врача. Она сидела на диване в гостиной и читала журнал.
— Привет, — сказал я.
— Привет. Как прошел день?
— Нормально.
Она не оторвалась от журнала. Я не поцеловал ее. Быть может, для нас обоих это было все же лучше полного одиночества, но не намного.
— На ужин ветчина, — сказала она. — И капустный салат. Устроит?
— Замечательно!
Она продолжала читать. Стройная светловолосая, все такая же прелестная, если бы не ставшее привычным обиженное выражение лица. Я уже привык к этому, но временами испытывал приливы невыразимой тоски по смешливой девчонке прежних дней. Временами я спрашивал себя, замечает ли она, что я тоже утратил прежнюю веселость. Хотя я иногда по-прежнему ощущал в глубине души бурлящий смех, погребенный под пластами скуки.
В тот вечер я еще раз попытался развеять наше общее уныние (надо заметить, со временем я делал это все реже и реже).
— Слушай, а давай бросим все и выберемся куда-нибудь пообедать! Хотя бы к Флорестану. Там танцы.
Она даже не подняла глаз.
— Не говори глупостей.
— Ну давай сходим!
— Не хочется… — Пауза. — Я лучше телевизор посмотрю. — Она перевернула страницу и безразличным тоном добавила:
— А потом, у Флорестана все слишком дорого. Мы не можем себе этого позволить.
— Да нет, почему! Если только это доставит тебе удовольствие…
— Не доставит.
— Ну ладно, — вздохнул я. — Пойду тогда займусь тетрадками.
Она чуть заметно кивнула.
— Ужин в семь.
— Хорошо, — сказал я и повернулся, чтобы уйти.
— Да, тебе письмо от Вильяма, — сказала она скучным голосом. — Я его отнесла наверх.
— Да? Спасибо.
Она продолжала читать, а я отнес свои вещи в самую маленькую из трех наших спален, служившую мне кабинетом. Агент по продаже, показывавший нам дом, радостно сообщил, что «эта комната как раз подходит для детской!», и едва не лишился покупателей. Я объявил эту комнату своей и постарался сделать ее как можно более мужественной, но все же чувствовал, что Саре все время казалось, будто в этой комнате витает дух нерожденного ребенка. Она туда редко заходила. То, что она положила письмо от моего брата ко мне на стол, был случай не совсем обычный. В письме говорилось:
«Дорогой Джонатан!
Не можешь ли ты прислать мне тридцать фунтов? Это чтобы поехать в каникулы на ферму. Я писал миссис Поттер, она меня примет. Она говорит, что цены теперь поднялись из-за инфляции. Это не за еду — кормит она меня в основном хлебом с медом (я не против!). И еще мне нужны деньги на верховую езду, на тот случай, если мне больше не разрешат зарабатывать, вычищая денники (у них там сейчас с этим что-то туго, закон об эксплуатации подростков и все такое). Ничего, вот доживу до шестнадцати… Если сможешь прислать пятьдесят, это было бы классно! Если я сумею заработать на верховую езду, лишние двадцать пришлю обратно, потому что если не можешь тратить лишних „бабок“, так лучше и не начинать. На ферму надо уехать в ту пятницу, так что пришли, пожалуйста, деньги как можно быстрее.
А ты знаешь, что Клинкер таки выиграл скачку в Стратфорде? Слушай, если ты не хочешь, чтобы я стал жокеем, может, я тогда жучком сделаюсь? Надеюсь, у тебя все в порядке. И у Сары тоже. Вильям.
Р.S. Может, приедешь к нам на соревнования или на Побрякушник? Ты, наверно, удивишься: я получил приз за парные гонки!»
Побрякушником называли торжественный день, когда в школе вручали призы. Мне все никак не удавалось выбраться к брату по той или иной причине.
«Надо съездить на этот раз», — подумал я. Даже Вильяму временами может быть одиноко из-за того, что никто не видит, как он собирает свои призы, что он делал с несколько утомительным постоянством.
Вильям учился в частной школе благодаря богатому крестному, который оставил ему кучу денег «на образование и профессиональное обучение, чтоб этому щенку хорошо жилось». Попечители регулярно оплачивали школу и выдавали мне определенную сумму на одежду и все прочее, а я пересылал деньги Вильяму, когда он в этом нуждался. Это было замечательно во многих отношениях и не в последнюю очередь потому, что это означало, что Вильяму не приходится жить у нас с Сарой. Шумный и независимый братец мужа был явно не тем ребенком, о котором жена мечтала.
Вильям проводил каникулы на фермах. Сара временами говорила, что несправедливо, что у Вильяма больше денег, чем у меня, и что Вильям был безнадежно испорчен с того самого дня, как наша матушка в сорок шесть лет обнаружила, что снова беременна. Встречаясь, Сара и Вильям в основном вели себя осторожно и сдержанно, лишь изредка позволяя себе откровенность. Вильям очень быстро отучился дразнить ее, но, однако, удерживался от этого с большим трудом, а Сара отвечала на насмешки саркастичными комментариями. Поэтому они кружили вокруг друг друга, словно два равных противника, не желающих вступать в открытую схватку.
Конезаводчик Дэниел Рок по просьбе графа Октобера расследует странные случаи на скачках. Некоторым лошадям явно дают допинг, который, однако, не может выявить ни одна экспертиза. Под видом младшего конюха Рок проникает в конюшню, которая связана с подозрительными лошадями, — и понимает, что ввязался в гораздо более опасное предприятие, нежели полагал вначале.
Во время скачек «Гранд нэшнл» в Эйнтри на глазах у сотен людей неизвестный убивает Геба Ковака, финансового консультанта фирмы «Лайял энд Блэк», человека на первый взгляд совершенно законопослушного и в криминальных историях не замешанного. Ник Фокстон, бывший жокей, друг и коллега Ковака, а также по несчастливой случайности прямой свидетель преступления, просто не может остаться в стороне. А когда и у него над головой начинают свистеть пули, убеждается, что затеянное им расследование, а точнее, его скорейшее завершение – это единственный способ остаться в живых.
Вложив фантастические деньги в покупку племенного жеребца, молодой банкир Тимоти Эктрин надеется со временем вернуть их с огромной прибылью, но, к несчастью, все потомство породистого скакуна нежизнеспособно из-за жутких врожденных увечий. Пытаясь выяснить причину неудачи, Тимоти начинает собственное расследование. Теперь на кон поставлены уже не только его капитал и репутация, но и жизнь.
Для жокея-профессионала Келли Хьюза, короля стипль-чеза, остаться без лицензии – сущий кошмар. Поэтому Хьюз решает провести собственное расследование обстоятельств, приведших к столь неожиданному для него решению Дисциплинарного комитета…
Сид Холли — бывший жокей, получив тяжелую травму, вынужден оставить скачки и взяться за работу частного детектива. Выполняя просьбу тестя, он начинает опасное расследование несчастных случаев и финансовых махинаций вокруг ипподрома Сибери.
Смерть фотографа Джорджа Миллеса поначалу не привлекла к себе особого внимания, и лишь после того, как неизвестные жестоко избили его вдову, а потом подожгли его дом, стало ясно, что кто-то очень заинтересован в том, чтобы найти и уничтожить архив Миллеса. Но случайно коробка с полуиспорченными негативами оказалась у жокея Филипа Нора, который рискнул вскрыть этот полный грешных тайн «ящик Пандоры»...
Кен Фоллетт — один из самых знаменитых писателей Великобритании, мастер детективного, остросюжетного и исторического романа. Лауреат премии Эдгара По. Его романы переведены на все ведущие языки мира и изданы в 27 странах. Содержание: Скандал с Модильяни Бумажные деньги Трое Ключ к Ребекке Человек из Санкт-Петербурга На крыльях орла В логове львов Ночь над водой.
В самой середине 90-тых годов прошлого века жизнь приобрела странные очертания, произошел транзит эпох, а обитатели осваивали изменения с разной степенью успешности. Катя Малышева устраивалась в транзитной стадии тремя разными способами. Во-первых, продолжала служить в издательстве «Факел», хотя ни работы, ни денег там почти не наблюдалось. Во-вторых редактировала не совсем художественную беллетристику в частных конторах, там и то и другое бытовало необходимом для жизни количестве. А в третьих, Катя стала компаньоном старому другу Валентину в агентстве «Аргус».
В самом начале нового века, а может быть и в конце старого (на самом деле все подряд путались в сроках наступления миллениума), Катя Малышева получила от бывшего компаньона Валентина поручение, точнее он попросил оказать ему платную любезность, а именно познакомиться с заслуженной старой дамой, на которую никто в агентстве «Аргус» не мог угодить. Катя без особой охоты взялась за дело, однако очень скоро оно стало усложняться. Водоворот событий увлек Катю за собой, а Валентину пришлось её искать в печальных сомнениях жива она или уже нет…
Наталия Новохатская Предлагает серию развернутых описаний, сначала советской (немного), затем дальнейшей российской жизни за последние 20 с лишком лет, с заметным уклоном в криминально-приключенческую сторону. Главная героиня, она же основной рассказчик — детектив-самоучка, некая Катя Малышева. Серия предназначена для более или менее просвещенной аудитории со здоровой психикой и почти не содержит описаний кровавых убийств или прочих резких отклонений от здорового образа жизни. В читателе предполагается чувство юмора, хотя бы в малой степени, допускающей, что можно смеяться над собой.
Эта история начинается с ограбления с трагическим финалом: немолодой хозяин загородного дома погибает от рук неизвестных преступников. Однако в этой истории оказывается не так все просто, и сам погибший несет ответственность за то, что с ним произошло. Рассказ «Вода из колодца» седьмой в ряду цикла «Дыхание мегаполиса». Главным героем этого цикла является следователь Дмитрий Владимиров, который на этот раз должен разобраться в хитросплетениях одной запутанной семейной драмы.
