Двойная игра - [15]

Канарис приказал Лахузену собрать подробные сведения о чехословацких пограничных укреплениях и дислокации войск, и тот с присущим ему усердием приступил к выполнению этого задания.

«Я вполне понимаю, что вас интересует мое поведение, — сказал Лахузен много лет спустя, во время нашей встречи. — Я пошел на это потому, что я старый офицер австро-венгерской императорской армии. Я всегда относился к чехам как к нарушителям порядка».

Это, было как раз то время, когда Канариса одолевали дурные предчувствия и сомнения. Адмирал стоял тогда за объединение Германии с Австрией, но не на основе вторжения и национал-социалистского господства. Он надеялся, что австрийцы серьезно отнесутся к его плану дезинформационных мероприятий и объявят мобилизацию. Однако австрийцы разгадали существо этого плана в феврале, а в марте ошибочно посчитали происходившую в действительности мобилизацию немецкой армии также за обман. Поэтому воспоминания Лахузена о том периоде представляют для нас интерес.

После ликвидации австрийской военной разведки Канарис возвратился в Берлин.

Глава 5. ЗАГОВОРЫ НАЧИНАЮТСЯ

Гитлер и его партия стали в Германии главной силой.

Канарису ничего не оставалось, как выискивать новые средства для обуздания Гитлера, не раскрывая себя при этом слишком явно. Его служба шла своим чередом. В рабочее время он и его заместитель Ганс Остер встречались с узким кругом людей. Некоторые из них присоединились к адмиралу в начале войны. В то время начальник абвера вел подробный дневник событий. Он писал его от руки, затем диктовал своей секретарше, печатавшей его в двух экземплярах. Один из них он оставлял у себя, другой хранил в служебном сейфе.

Национал-социалистская система не поощряла и даже запрещала свободный обмен информацией между правительственными чиновниками, но существовала строго организованная связь между определенными государственными организациями. Так, например, служба безопасности поддерживала постоянный контакт с абвером, а отдел внешних сношений абвера — с министерством иностранных дел. Помимо этого, барон фон Вейсцеккер, постоянный заместитель министра иностранных дел, тайно информировал Канариса о международных событиях и делах своего министерства. Адмирал получал также сведения и о том, что происходит в имперской канцелярии. Полковник Шмундт, старший адъютант Гитлера, после отставки полковника Госсбаха поддерживал тесный контакт с Канарисом. Обходительный, осторожный, исполнительный солдат, он сообщал адмиралу о посетителях, совещаниях и интригах, правда, не всегда, может быть быстро. Я помню разговоры в 1938 году, касавшиеся интимных отношений высокопоставленных лиц из имперской канцелярии, о которых стало известно абверу через Шмундта. Канарис получал также сведения о деятельности гестапо через старшего группенфюрера СС Артура Небе[27], переведенного из уголовной полиции в тайную.

Кроме того, нашлись люди, не занимавшие официальных постов, но по своему общественному положению и связям имевшие возможность собирать и распространять различную информацию. Это были нелегальные политические деятели, так как открытая оппозиция была невозможна. Самым выдающимся из них был Карл Герделер, в прошлом мэр Лейпцига, которого канцлер Брюнинг, уходя в отставку, рекомендовал президенту Гинденбургу в качестве своего преемника. Герделер слыл влиятельным человеком, уважаемым в Америке. Но о нем, как и о многих других известных людях тридцатых годов, теперь забыли.

Другим соучастником Канариса был юрист граф Гельмут фон Мольтке, человек выдающихся способностей, обладающий большой силой воли и принципиальностью. Доктор Иозеф Мюллер, замечательный баварский юрист, также стал сторонником Канариса. Он пользовался доверием папы римского и выполнял его различные поручения в Германии. Юрист Николас фон Галем поддерживал связь с английской прессой, с адвокатом Гансом фон Донани Канарис познакомился при разборе запутанного дела Фрича.

Братья жены Донани были тесно связаны с протестантской церковью и религиозными деятелями Англии. Эвальд фон Клейст-Шменцин был лидером староконсервативной фракции[28], которая, хотя и была распущена в 1934 году, все еще существовала и представляла интересы крупных землевладельцев Пруссии. Клейст и адмирал Канарис имели одинаковые взгляды на будущее. Адмирал симпатизировал этому прусскому помещику и высоко ценил его политические способности. Клейста побаивались даже его старые друзья, несмотря на откровенную, едкую критику им гитлеровских порядков. Клейст редко бывал в Берлине, но когда он уезжал туда, местный фашистский чиновник немедленно докладывал о его отъезде и гестапо пыталось установить, с кем Клейст встречается в Берлине.

Это был человек, с которым Канарис мог кое-чего добиться, но которого нельзя было часто принимать в своем учреждении.

Другой немецкий консерватор, Фабиан фон Шлабрендорф, также пользовался доверием Канариса. Он часто виделся с Гансом Гизевиусом[29], поддерживая через него связь с доктором Шахтом. Канарис изредка встречало с ним сам. Кроме вышеперечисленных адмирал встречался со многими другими людьми, которые были близки ему по образу мыслей. В зависимости от их политических убеждений и надежности он раскрывал им свои думы. Следует учитывать, что даже сами заговорщики не имели точного представления о том, что им следует делать. Однако общие наметки действий обсуждались на закрытых совещаниях в здании абвера, когда это позволяла служба.