Дворянская семья. Культура общения. Русское столичное дворянство первой половины XIX века - [45]

.

В церкви обязательно выдавалось свидетельство о смерти и погребении. Оно могло быть, например, такого содержания: «Я нижеподписавшийся Исаакиевской Соборной Церкви Протоиерей Яков Иванов сын Воскресенский, дал сие Свидетельство в том, что умерший Действительный Статский Советник и Кавалер Андрей Яковлевич Дашков, прошлого 1831 года в Июне месяце 23 числа действительно мною погребен при Церкви Охтенского Кладбища, в чем и удостоверяю. С. Петербург. Апреля… дня 1832 года.

Исакиевского собора Протоиерей Иаков Воскресенский»[445].

Также свидетельство о смерти мог выдать врач. Как, например, в случае смерти Дмитрия Аркадьевича Воеводского:

«5-го класса Дмитрий Аркадьевич Воеводский, с давних пор страдавший водяною болезнью в груди, сего ноября 7 числа в 9 часов 5 минут по полудни волею Божьею скончался, – в чем и свидетельствую. – 1845 г. ноября 8 дне. – пользовавший его врач Доктор медицины и хирургии Александр Загорский»[446].

* * *

Поминовение усопшего совершалось в продолжении шести недель; в сороковой день и через год делались поминки, на которые приглашали всех родственников и знакомых усопшего.

До сорокового дня близкие и родные покойного не должны были делать визитов и особенно участвовать в увеселениях, поскольку, по христианским представлениям, именно в это время душа умершего требует усиленных молитв. Считалось, что скорбь об усопшем облагораживает душу, заставляет задуматься над тайной смерти и подготовиться к ней самому.

Родственникам покойного, с которыми он жил, делали специальные visites de condoléance (визиты сочувствия). Это были самые скромные, более молчаливые посещения: со стороны гостя считалось неприличным восхвалять достоинства покойного и тем приводить в уныние его родных. Напротив, каждый гость должен был стараться не напоминать о потере. По истечении шести недель близкие родственники покойного уже могли сами делать визиты знакомым и другим его родственникам[447].

Итак, достойным окончанием земного пути для дворянина считался проведенный с соблюдением всех норм приличия похоронный обряд. Состояние домашних дел покойного волновало общество: завершил ли он начатые им труды, составил ли завещание, оставил ли наследников.

О наследниках и пойдет речь в следующей части.

Часть II

1. Появление на свет

Анализируя общение в семье, нужно особое внимание уделить миру детства. Чтобы понять его, следует рассказать о взаимоотношениях ребенка и с родителями, и со сверстниками, и с учителями, и со слугами, и с гостями. Мир детства существует, с одной стороны, в полной зависимости от мира взрослых, с другой – представления детей о многих понятиях расходятся с родительскими. Дети непрерывно учатся, меняются и, наконец, сами становятся взрослыми, поэтому мир детства постоянно обновляется. Но, несмотря на динамичность, можно обнаружить присущие исключительно ему черты и даже проследить его эволюцию. Сейчас нас интересуют особенности феномена детства в дворянской столичной семье первой половины XIX века.

Сейчас трудно сказать, когда именно ученые заинтересовались феноменом детства. С древнейших времен лучшие умы человечества задавались вопросами воспитания и заботы о детях. Тем не менее историки сходятся во мнении, что Новое время, особенно XVII–XVIII века, ознаменовалось ростом интереса к ребенку во всех сферах культуры, признанием за периодом детства автономной, самостоятельной социальной и психологической ценности. В Средневековье человек (независимо от возраста) рассматривался прежде всего с точки зрения спасения его души, и образ ребенка присутствовал в литературе того периода как идеал чистого, бесхитростного восприятия действительности, близости к Богу. В литературе классицизма детские образы не занимают значительного места, поскольку мыслителей классицизма интересовало «всеобщее, образцовое в людях, и детство предстает как возрастное отклонение от нормы (не-зрелость), так же как сумасшествие – психическое отклонение от нормы (не-разумие)»[448].

Основоположником современной научной педагогики считается чешский педагог-гуманист Ян Амос Коменский (1592–1670). Он рассматривал обучение и воспитание в единстве, ратуя за то, что подрастающему поколению необходимо не только давать научные знания, но и прививать нравственные принципы. Взгляды этого ученого оказали существенное влияние на философскую и педагогическую мысль последующих эпох и множества стран, в том числе и в Российской империи.

Просветительские идеи о воспитании были широко распространены в России, особенно в дворянском кругу. Появлялась специальная детская литература, которая носила назидательный характер. С другой стороны, детские и юношеские годы занимали все больше места в просветительских автобиографиях и «романах воспитания», где изображались как период становления, формирования личности героя. Детство и отрочество для человека эпохи Просвещения – еще не самоценные этапы жизни, а только подготовка к ней[449]. Отдельно следует выделить книги Ж. – Ж. Руссо, имевшие большое влияние на современников и хорошо известные российским дворянам. Руссо пытался войти во внутренний мир ребенка, угадать закономерности его развития, приветствовал свободу и природосообразность в воспитании. Также были распространены в России труды немецкого детского писателя и педагога И.Г. Кампе, идеи которого были сходны с основными установками Руссо.