Дворянин. Книга 1, часть 1 - [58]

Дробовик…я же видел ручные мортиры у оружейников, чуть изменим и…

Вдалеке опять послышалась возня животных, прервав мои мысли. Но это больше похоже на расставание «при своих» и рык, в сторону соперника.

— Барин, Дмитрий Иванович, где вы? — послышался голос Фатея почти на одном уровне со мной.

— Тут. Помогите вылезти. Застрял — кричу я.

Общими усилиями Фатея и Петра меня освобождают. Я, оказывается, летел не вверх, а почти параллельно и застрял на двухметровой высоте. Умываюсь снегом, смывая выступившую кровь и поворачиваюсь к своим спутником. Смотрю, они еле сдерживают улыбки, чтобы не рассмеяться.

— Что хорош? — задаю вопрос.

— Да…надо привести себя в порядок — отвечает Фатей. Свет костра играет в его «смеющихся» глазах и морщинках.

— Все живые? — задаю самый главный для меня сейчас вопрос.

— Раненых у нас нет. Убили двух волков и кабана — отвечает Пётр.

— Ну… вот и займитесь, пока я себя в порядок не приведу. И трофейный пистолет найдите, потерял — чуть не «сорвался» на своих людей. Потом разворачиваюсь и направляюсь в балок. На кровати сидит Воробьёв и тоже чуть не рассмеялся, увидев меня.

— Эко вас, Дмитрий Иванович — и покачал головой.

Делаю свет больше и снимаю перекошенную и частично порванную одежду. Сначала протираю лицо спиртом, а Василий помогает смазать царапины. Теперь одежда. Шапка, утыканная иголками, стала больше походить на ёжика, чем на шапку. Куртка, с оторванным капюшоном и частично воротником, перемазанная смолой, зелёным соком и бог знает, чем ещё. Местами, выдранные клоки и порезы. Остальная одежда практически не пострадала, но потеряла весь свой лоск.

— Одни расходы — вздыхаю я. Придётся всё новое заказывать у Антоновой и сапожника, вот же незадача. Злюсь на непредвиденные расходы. Зло бросаю куртку и выглядываю с балка.

— Всем перезарядить и подготовить оружие. Фатей, давай сюда пистолеты — кричу в толпу, которая крутится возле туши кабана. Он, похоже, тоже застрял между деревьев на внешнем краю поляны.

Спокойно перезаряжаю четыре пистолета, это позволяет мне успокоиться. Хорошо, что кожаные ремешки прикрепили к мариэттам, а то бы я и её точно потерял. Ищи её потом ночью в снегу.

— Василий, ты давай спи. Сил набирайся. Эта дурацкая поездка, похоже, так просто не кончится. По приезду точно свечку поставлю — говорю ефрейтору.

Отдаю пистолеты и теперь уже более спокойно пытаюсь привести свою одежду хоть в какой-то порядок. Да… шапку Лиза подошьёт, и точно Ванюше подарю. Больше она ни на что не пригодна. Возился долго, а заодно посмотрел мешочек, так, чтобы не видел Воробьёв.

В нём обнаружил пятьдесят два рубля ассигнациями, несколько медных и пару серебряных монет и какой-то необработанный тёмный камешек. Быстро переложил во внутренний карман, а мешочек в печку, вместе со щепками. В карман переложил и деньги от другого типа, а его бумаги и пояс Кологривого спрятал в аптечном саквояже. Туда, точно, кроме меня, никто не сунется.

Не заметил, как и уснул с курткой в руках. Разбудили, когда уже сумрак начал сменяться рассветом. Так, что тут у нас. Надел пострадавшую куртку, покряхтел и пошёл рассматривать стоянку и поле битвы. Мужики уже сняли шкуры с волков и освежевали кабана. И не такие волки и большие, как показалось мне ночью. Опять дилемма. Как тащить кабана весом под сто пятьдесят — двести килограммов? Придётся и Звёздочке волокушу делать, а мне идти пешком. Гору мяса, я сейчас не брошу ни при каких обстоятельствах.

Нечего такого, кроме суеты сборов и мелко идущего снега в дальнейшем не случилось. Утром перевязал проснувшегося Семёна и покормил жареной печенью. Наелись и напились сами, накормили лошадей и двинулись в путь. Обрубили в четыре топора, кусок перегораживающего дерева на дороге и поехали в Медведки. Пешая прогулка на морозе, с ушибами…мать её так. Наконец, добрались до моего имения. Полдня затратили. Встречать вышла только часть крестьян.

— Егор, почему половина изб покинута? — спрашиваю его, хотя реально только треть.

— Переселились на время холодов. Вы же запретили рубить деревья — последовал ответ.

— Больные есть? — останавливаюсь и смотрю пристально на него.

— Немного…чахоточных.

— Чем лечитесь?

— Знахарка травы разные варит.

— Бери всех убитых лошадей, которых мы привезли и голову кабана. По справедливости… раздели на мир. Загружайте гнилое зерно и едем в Венёва к купцу. Как там его зовут? И какого… вы ему не сказали, что у вас новый барин?

Хлюбщин — опустил голову Егор.

— Пётр проверь зерно. Правду ли мне говорят? Переночевать в Венёва крестьянам есть где?

— М… — замямлил староста.

— Дадим часть ноги кабана. Не разочаровывай меня, а то я передумаю ставить мельницу в селе — хотя ещё после разговора с Иваном Акимовичем я уже сам в этом сомневаюсь. Ну как говориться — «идея засела», а другой пока нет.

— Порченное — прокричал Пётр, проверив мешки.

Как они его там отличают? По мне оно всё "порченое". Какое-то мелкое и несуразное.

— А что будет? — сразу вскинул голову староста.

— А вам доверять можно? Там техника сложная, а вы даже моё имя сказать позабыли — напираю на него.