Дворец грез - [7]

Шрифт
Интервал

— Она беспокоилась, хватит ли у нее молока, — заметила мать, когда мы отправились домой. — Все матери беспокоятся об одном. Я оставила ей бутыль с толчеными костями рыбы-меча; этот порошок разогревают с маслом и прикладывают к спине. Но ей не надо волноваться. Она всегда была очень здоровой. Ну, Ту, — просияла она, — как тебе это показалось? Разве не замечательное умение — помогать новой жизни приходить в этот мир? Когда та поприсутствуешь на родах много раз, я позволю тебе самой помогать мне с женщинами. И скоро я покажу тебе, как составлять снадобья, которыми пользуюсь в работе. Ты станешь гордиться своей работой так же, как и я.

Я уставилась вперед на ровную ленту тропы с рядом деревьев вдоль нее, теперь все быстрее обретающих очертания, но мере того как Ра готовился вот-вот вспыхнуть над горизонтом.

— Мама, а почему она сказала, что ненавидит своего мужа? — нерешительно спросила я. — Я думала, что они счастливы вместе.

Мать рассмеялась.

— Все женщины при родах проклинают своих мужей, — устало сказала она. — Это потому, что мужья являются причиной боли, которая терзает их. Но как только боль проходит, они забывают, как страдали, и радостно принимают своих мужчин обратно на ложе, с тем же пылом, что и прежде.

«Терзает их… — думала я с содроганием, — Другие женщины могут забыть о боли, но я знаю, что никогда не смогу. И я знаю, что никогда не стану хорошей повитухой, хотя и буду стараться».

— Я хочу узнать о снадобьях, — сказала я, и не было нужды продолжать, потому что мать, остановившись, наклонилась, чтобы обнять меня.

— Ты узнаешь, мое синеглазое счастье. Теперь ты узнаешь, — добавила она, ликуя.

Только много позже я поняла, как сильно повлияли события той ночи на мое абсолютное неприятие родов, которое, уверена, было у меня инстинктивным. Тогда я осознавала лишь то, что мне претит, что у людей это происходит так же, как у животных, еще я не завидовала Ахмос, которая теперь должна была постоянно заботиться о родившемся ребенке, и гнала от себя воспоминания о схватках, что были неразрывно связаны с родами. Я чувствовала себя виноватой, потому что мать, казалось, пришла в восторг от моего интереса ко всему этому действу. Но мой интерес не простирался дальше увлечения снадобьями, целебными мазями и эликсирами, которые она смешивала и варила, что было только частью ее работы. Конечно, я была горда, когда она вводила меня в маленькую комнату, где смешивала свои травы и готовила из них зелья, но гордость эта была только частью моего страстного желания учиться, овладевать знаниями, потому что знания, как говорил Паари, это сила. Эта маленькая комнатка, которую отец надстроил над нашим домом, насквозь пропахла душистыми маслами, мелом, ладаном и горьковатым пряным ароматом растертых трав.

Мать не умела ни читать, ни писать. В работе она полагалась только на опыт и чутье: щепотку того, ложку этого, — все премудрости она узнала от своей матери. Я сидела на скамеечке, смотрела, и слушала, и все запоминала. Я продолжала ходить с ней по селению на роды, носила ее мешок и вскоре стала подавать ей нужные снадобья даже раньше, чем она успевала попросить о них, но отвращение к самому действу родов никогда не покидаю меня, и в отличие от нее я оставалась равнодушной к первому детскому крику. Я часто задумывалась, нет ли в моей природе какого-нибудь серьезного изъяна, — может быть, какой-то слабый росток материнства не прижился во мне, пока я сама была еще в утробе матери. Я тяготилась своей виной и поэтому очень старалась, чтобы мать была мною довольна.

Скоро я стала осознавать, что работа моей матери — это нечто большее, чем просто работа повитухи. Женщины часто приходили к нам в дом по другим поводам, и некоторые о чем-то шептались с матерью. Она не обсуждала со мной их личных секретов, но объясняла общие случаи.

— Для прерывания беременности может служить перетертая смесь фиников, лука и медвежьих ушек, настоянная на меду, которую прикладывают к вульве, — говорила она мне, — но я думаю, что средство подействует лучше, если после нанесения мази выпить смесь крепкого пива с солью и касторовым маслом. Будь очень осторожна, если тебя попросят прописать это, Ту. Многие жены приходят ко мне за этим тайно, без согласия своих мужей. Поскольку моя первая обязанность — помогать женщинам, я не отказываю в помощи, но ты должна научиться делать так, чтобы к тебе не обращались с подобными просьбами. Лучше предотвратить зачатие, чем потом лечить последствия неудачного аборта.

При этих словах я навострила уши.

— Как же это можно предотвратить? — спросила я, стараясь не выдать своей заинтересованности.

— Это нелегко, — резко ответила она, не подозревая, насколько важен для меня этот вопрос. — Я обычно рекомендую густой сироп из меда и смолы аюта, в котором замачивались верхушки акации. Сначала натри туда акацию, а через три дня удали ее, затем можно вводить сироп во влагалище, — Она искоса взглянула на меня. — Но это не к спеху. — Она резко сменила тему: — Ты должна научиться помогать началу жизни, прежде чем научишься предотвращать ее зарождение. Дай мне пестик, там, в миске, а потом иди и посмотри, не вернулся ли отец с поля и не хочет ли он помыться.


Еще от автора Паулина Гейдж
Дворец наслаждений

Новый роман известной писательницы Паулины Гейдж «Дворец наслаждений» — это история о красавице Ту (героине книги «Дворец грез»), в прошлом любимой наложницы фараона Рамзеса Третьего. Волею судьбы оказавшаяся в самом центре дворцовых интриг, косвенно принявшая участие в заговоре против фараона, Ту была сослана в отдаленное селение, где когда-то родилась. Именно здесь она пишет трагическую историю своей жизни. А на ее долю выпало немало испытаний, и самое страшное — это разлука с единственным сыном, плодом страсти прекрасной Ту и могущественного фараона.


Проклятие любви

«Проклятие любви» – новый роман Паулины Гейдж, известной читателям своими великолепными египетскими романами «Искушение богини», «Искушение фараона», «Дворец наслаждений», «Дворец грез».Эхнатон… Властный, благочестивый, порочный. Выросший в душной атмосфере дворцового гарема, ставший супругом прекрасной, но коварной сестры Нефертити, молодой фараон, чья судьба была предначертана свыше, вскоре воспылал страстной любовью к небесам. Любовь к богу солнца Ра поглотила ею без остатка и заставила забыть земные заботы.


Искушение фараона

Роман Паулины Гейдж «Искушение фараона» – это по-настоящему захватывающая, загадочная история, полная приключений, страсти и мистики.Царевич Хаэмуас, сын Рамзеса Второго, богат, влиятелен и почитаем во всем Египте как талантливый врачеватель и благородный человек. Но его душу давно терзает тайное желание – заполучить легендарный Свиток Тота, который, как считается, наделяет своего владельца способностью возвращать к жизни усопших и понимать язык зверей и птиц. Наконец судьба улыбнулась молодому царевичу, и в нераспечатанной гробнице он нашел заветный манускрипт.


Искушение богини

Роман Паулины Гейдж «Искушение богини» поражает яркостью красок, восточной роскошью и изысканной утонченностью. Перед нами предстает образ легендарной царицы Хатшепсут, в юном возрасте ставшей единовластной правительницей Египта. Именно ей, этой красивой, умной, сильной женщине, подчинился мир могущественных фараонов. На берегах полноводного Нила, в тени величественных дворцов вспыхнул божественный огонь страсти гордой царицы к талантливому архитектору. Это боги ниспослали новое испытание царице… Но даже им неведома великая сила любви.Смесь страсти и нежности, великолепия и могущества погружает пас в таинственный мир интриг эпохи Нового царства.


Рекомендуем почитать
Заслон

«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.


За Кубанью

Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.


В индейских прериях и тылах мятежников

Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.


Плащ еретика

Небольшой рассказ - предание о Джордано Бруно. .


Поход группы Дятлова. Первое документальное исследование причин гибели туристов

В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.


В тисках Бастилии

Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.


Общага-на-Крови

Роман «Общага-на-Крови» Алексея Иванова, создателя таких бестселлеров, как «Золото бунта», «Сердце Пармы», «Географ глобус пропил», публикуется впервые. История одной студенческой общаги, на много лет ставшей домом для персонажей этого миниатюрного эпоса, — подлинная жемчужина современной молодежной прозы. Главный герой романа — студент по прозвищу Отличник, его друзья и враги населяют микрокосм студенческой общаги. Здесь, как в сердце мироздания, происходит все то, из чего состоит человеческая жизнь: обитатели общаги пьют вино и пишут стихи, дерутся и играют на гитаре, враждуют с комендантшей Ольгой Ботовой и ее полууголовным мужем Ринатом, ненавидят и любят друг друга со всем максимализмом юности, так отчаянно, словно остальной Вселенной для них не существует…Страсть и предательство, слезы и кровь — все это крепко-накрепко связало героев А.


Лебединая Дорога

Мария Семенова – автор знаменитого романа «Волкодав», основоположник жанра «русское фэнтези» – всегда пишет о сильных людях. В морском абордажном бою и на стенах пылающего города, в снежных горах и черной непроходимой чаще, в темнице и небесном чертоге ее герои до конца стоят за правду, идут на смерть, защищая друзей, и побеждают зло силой добра.Викингам, чьи корабли идут по Лебединой Дороге, нечего терять, они оставили прошлое позади, их не пугают великие опасности и кровавые битвы, ибо павшие в сражениях воссядут в Вальгалле, Чертоге Одина, а выжившие покроют себя славой.