Дворец Грёз - [8]

– Давай продолжим позже, Урбо. Сейчас ведь, если я не ошибаюсь, праздник. Так отчего бы не повеселиться?

Урбо и так-то склонностью к веселью не отличался, а сейчас и вовсе выглядел мрачнее обычного. Но он без возражений отошел, а Скайлар подлетела к королеве.

– Королева, мы принесли вам подарок, – прощебетала сойка. – Просто небольшой знак внимания. Сущая безделица.

– Очень красивое, – улыбнулась Лоранелла, разглядывая ожерелье. – Право же, не терпится его примерить.

Скайлар махнула крылом Элдвину и Гилберту. Королева опустилась на колени и склонила голову. Элдвин силой мысли взял украшение из лапки Скайлар и осторожно повесил королеве на шею. Лоранелла полюбовалась своим отражением в отполированном щите ближайшего стражника. Подарок ей явно пришелся по вкусу. Жемчужины переливались, подчеркивая блеск ее глаз.

– Какое красивое, – сказала Лоранелла. – Спасибо вам.

– Я знала, что вам понравится, – просияла довольная Скайлар.

– Теперь, когда вы вернулись из своих походов, готовы ли вы продолжить учебу? – спросила королева. – Я знаю, военачальник Уорден ожидает от вас великих свершений. И при всем при том вам еще многому предстоит…

Тут Лоранелла умолкла. И начала судорожно хватать воздух ртом. Элдвин наблюдал, как черная цепочка словно прожигает шею королевы, а жемчужины вдавливаются под кожу.

– Скайлар, что происходит? – в ужасе закричал Элдвин.

– Сделай что-нибудь! – воскликнул Гилберт.

Но ничего сделать было нельзя. Ожерелье все глубже врастало в тело беспомощной королевы. Цепочка ушла уже так глубоко, что казалась просто толстой темной веной. Жемчужины слегка выпирали возле ключиц, словно присыпанные песком раковины на морском берегу.

Вокруг собиралась толпа, слышались крики о помощи. Королева рухнула на колени; белки ее глаз сделались угольно-черными.

К ней уже мчался со всех ног дворцовый целитель с вороном на плече. Подбежав, он растолкал в стороны фамильяров. Губы королевы тем временем стали совсем бесцветными.

– Расступитесь, – приказал целитель.

Ворон сел рядом с Лоранеллой и провел крылом по ее груди, призывая на помощь свою целительную магию. Дыхание королевы замедлилось; она коченела.

К Лоранелле протолкались военачальник Уорден и чародейка Эдна. Рядом стояла Галатея; видно было, что она переживает за соправительницу, которой выпало столь суровое испытание.

– Снимите с нее драгоценности, – распорядился целитель. – Чтобы ворону ничего не мешало.

Уорден снял с головы королевы корону, Эдна тем временем занялась кольцами и браслетами. Ворон водил крылом вдоль рук королевы, гладил ее лоб, но она, казалось, неотвратимо ускользала в Завтрашнюю Жизнь.

– Нужно отнести ее в мои палаты, – сказал целитель. – Давайте, быстро.

Несколько волшебников подняли руки, и недвижная королева, взлетев на три этажа вверх, вплыла в открытое окно. Целитель, вытянув палочку, устремился следом вместе с вороном.

Зачарованная арфа умолкла. В неподвижном ночном воздухе раздавалось лишь тревожное перешептывание. Все, кто был во дворе, как один, уставились на Троих из Пророчества.

Урбо, а с ним еще полдюжины воинов и просто волшебников окружили фамильяров. Галатея смотрела на них из-под полуопущенных век.

– Арестовать их, – приказала она.

Один из волшебников крутнул рукой. Из дворцовой караулки выползли расклинательные цепи и обвились вокруг лап Элдвина, Скайлар и Гилберта.

– Это большая ошибка, – пискнула Скайлар.

– Мы же друзья королевы, – добавил Элдвин.

Но Урбо, обернувшись к воинам, бросил:

– В темницу их.

3 В тюрьме

– Ну чего они так долго? – мяукнул Элдвин. – Не понимаю, почему мы всё еще здесь.

Уже несколько часов фамильяры сидели под арестом. Элдвин бессмысленно таращился на тюремную решетку, а она тускло светилась, словно говоря: и не надейся на свою магию, дружок. Ни еды, ни воды им не приносили. И снаружи не поступало ни малейшего намека на то, какова будет их судьба.

– Нам надо быть там, – вещала Скайлар, угнездившись на выступающем из стены кирпиче. – Я перелопатила просто кучу фолиантов о том, как обезвреживать некромантские чары. Чем дольше мы сидим под замком, тем сильнее действует заклятие. И уже скоро станет слишком поздно.

– Давайте не будем горячиться, ребята, – с отчаянием в голосе проговорил Гилберт. – Пока мы тут беседуем, королева уже, может быть, пришла в себя. А у Урбо просто пока не выдалась минутка, чтобы освободить нас.

– Вот узнаю, кто это сделал, собственными крыльями вздерну предателя, – свирепо прочирикала Скайлар.

– Вздернешь? – прохрипел Гилберт. – В смысле, вот как с предателями поступают? – Он пропрыгал к решетке и завопил во всю мочь: – Мы невиновны! Мы ничего не сделали!

– Не встречал заключенных, которые не твердили бы о своей невиновности, – произнес чей-то голос из темноты.

Элдвин всмотрелся внимательнее. Это говорил бородавочник из камеры напротив. Он выглядел бледным и истощенным, но клыки его были по-прежнему остры.

– Но мы-то на самом деле невиновны, – уточнил Элдвин.

– Так ведь и я не желал зла Лоранелле, – отозвался бородавочник, показывая лапу с вытравленным додекагоном – двенадцатиугольником с пятиконечной звездой в центре. Это был знак верности Паксахаре, ведьме-зайчихе, которая замышляла подчинить себе королевство. – Я лишь пытался спасти нашу землю от людей-поработителей. Хорошо, что теперь вы на нашей стороне.