Двор. Книга 3 - [26]

— Клава Ивановна…

— Подожди, не спеши. Я знаю, что ты хочешь сказать. Ты хочешь напомнить старухе Малой, что майор Бирюк демобилизовался, приехал из Берлина в Одессу и сегодня занимает свое место среди соседей в нашем дворе. Да, занимает. Но я еще ни разу его не видела. Он не нашел хотя бы одну минуту, чтобы зайти к Малой, сказать: «Здрасьте, Клава Ивановна. Я приехал».

А теперь, сказала Малая, он обязательно прибежит и наверняка заявит, что майор Бирюк будет проводить встречу двора с полковником Ландой. А Малая ему ответит: встречу с доктором Ландой будет проводить Зиновий Чеперуха, которого любит и уважает весь двор.

— Зюня, я уверена ты хорошо подготовишься и проведешь так, что покойный Дегтярь, если в гробу можно услышать, будет гордиться. Он говорил мне: Малая, Зиновий Чеперуха — наша смена. А теперь иди, не задерживайся, а то опоздаешь на работу. Да, я читала в газете, что завод Кирова продает партию фрезерных станков немцам. На встрече с Ландой будет подходящий случай рассказать всем жильцам, чтобы могли гордиться своим соседом инженером завода Кирова Зиновием Чеперухой.

Время подпирало, входить с мадам Малой в подробные детали встречи с доктором Ландой было некогда, впереди оставалось три дня, вполне достаточно, чтоб обсудить с Малой и, если придется, с Бирюком.

Вечером, воротясь с работы, Зиновий нашел записку от Андрея Петровича, который просил срочно свидеться с ним.

Бирюк один был дома, разговор начал сразу на повышенных тонах:

— Слушай, Зиновий, понимаешь ли, в какое дело тебя втянули!

Зиновий сказал, ни в какое дело его не втянули, он не дал ответа, он только слушал Малую, а решения никакого не принял, и если Бирюк хочет проводить вечер встречи с доктором Ландой, то пусть и проводит.

Хозяин уставился на гостя, как будто впервые видит:

— Ты что, смеешься надо мной? Я сегодня в райкоме был. Не знаю, от кого дошло, там узнали про инициативу насчет встречи с доктором Ландой, вызвали вашего Крейзера, Давида Федоровича, сказали, пусть сдает дела парторганизации домохозяйства. Мне предложили немедленно принять дела. Я просил два-три дня на акклиматизацию. Давай, сказали, акклиматизируйся, но самотека во дворе не допускай.

— Ну вот, — засмеялся Зиновий, — будет нашей Малой подарок!

— Слушай, Чеперуха, — сказал Бирюк, — не хочу гармидер устраивать старухе Малой, ты зайди к ней, объясни, что и как, пусть выбросит из головы свою затею насчет встречи с Ландой.

Зиновий сказал, что зайти может, от роли ведущего на вечере отказаться может, а насчет встречи соседей с доктором Ландой, чтоб не устраивали, этого не может. Все ждут своего соседа, с которым прожили жизнь в одном дворе, хотят услышать слово, сказать слово. За годы с Дегтярем люди привыкли. Всегда так было.

— Слушай, Чеперуха, — Бирюк выложил кулаки на стол, — Ланду вашего только что из тюрьмы, из лагеря выпустили, папки с делом на столах лежат, а следователи — кого на цугундер успели взять, а кто на своем месте как сидел, так и сегодня сидит! Об этом, что ли, разговор поднимать?

Зиновий сказал, а не надо поднимать, пусть люди сами говорят. Доктор Ланда найдет слова — ответит, а нет — нет. Если есть указание не проводить встречу, так чего воду в ступе толочь. А если местная самодеятельность…

— Эх, Зюня Ионыч, — перебил Бирюк, — ты к Дегтя-рю с этим обратись, он тебе, паря, с того света ответит!

Пришла Марина, оказалось, уже знает, что приезжает доктор Ланда, Ляля Орлова, с которой столкнулась в подъезде, пригласила на субботнюю встречу.

Бирюк, как будто только что узнал новость, гугнивым голосом одобрил:

— Субботняя встреча… А когда ж встречать доктора Ланду, как не в субботу!

Зиновий сказал: у евреев субботний вечер по календарю — это уже следующий день, воскресенье.

А ему, махнула рукой Марина, что суббота, что воскресенье — забота одна: было бы на столе трефное да скоромное.

Насчет встречи с Ландой хозяйка сообщила, что обещала Орловой прийти.

— Обещала? — поразился Андрей Петрович. — Да кто ж Орлову уполномочил?

Марина пожала плечами: Ляля у Малой правая рука, так осталось после Дегтяря. А какое имеет значение? На встречу с Ландой все придут. Ну, засмеялась Марина, может, одна Гизелла его не придет.

— Да я не приду! — зло сказал Андрей Петрович.

— А что, — спросила Марина, — есть инструкция не приходить?

Зиновий осклабился, было впечатление, хотел сказать слово, но, глянув на Бирюка, передумал.

А пусть хоть есть инструкция, мотнула головой Марина, так дурная инструкция: может, кто боится, что доктор Ланда чего-то наговорит? Лично она уверена, что, какие ни будут от соседей вопросы, доктор Ланда за словом в карман не полезет.

Зиновий сказал, после этих разъяснений Марины Игнатьевны отмел последние сомнения и обязательно придет на встречу с доктором Ландой, чтобы в такой вечер быть со всем двором вместе. А если поднимут вопрос, кто должен быть ведущим на вечере, он сам предложит первый: майор Бирюк.

Оба, гость и хозяйка, ждали ответа. Хозяин молчал.

— Андрей Петрович, — обратилась Марина, — произнеси слово, чтоб могли тебя услышать. Как похоронили Дегтяря, это будет первый раз, когда весь двор опять соберется вместе. Получится, все там, а одного Бирюка нет. А почему? Людям объяснять не надо, сами объяснят: а потому, что в райкоме инструктор не выписал командировку.