Двоица - [55]

Арт помолчал.

– Получается, что это я тебя втянул. Потому что настаивал, что нужно тебя пригласить, – сказал он наконец.

– Ничего, – сказала Мишка. – Потом сочтемся. Лучше скажи: когда я со всеми вами по очереди разговаривала, у вас что, какой-то сценарий был? Почему вы все одно и то же говорили?

– Прости, – Арт потупился. – Соня мне написала, что говорить. Там неправды почти не было.

– Ты сказал, что Катина смерть – это несчастный случай, – заметила Мишка.

– Но я был в этом уверен, – сказал Арт. – Соня написала, что вспомнила, как делала эту фотографию весной.

– А утром, перед этим – почему она попросила тебя привести Котю? – спросила Мишка.

– Не знаю. – Арт развел руками.

– Понятно, – сказала Мишка. – Хотела, чтобы я ее быстренько «раскрыла» и «упрятала». Надо было как-то от меня отвязаться, ведь в этот момент она уже поняла, что Катина смерть была предупреждением от Обители.

– Кстати, а почему ты считаешь, что совершить убийство мог только Вершик? Ведь там, видимо, много народу, – сказал Арт. – Кто угодно мог с Катей встретиться и толкнуть ее под поезд.

– Выкрав перед этим телефон Софьи и потом вернув его на место? – спросила Мишка. – Не думаю.

– Да, пожалуй, – сказал Арт. – А как он, кстати, вернул его на место?

– Это как раз просто. Он приехал к дому и, например, дождался Нины. Сказал, что собирался зайти вернуть Софьин телефон, и попросил, раз уж она все равно наверх идет, поставить его на зарядку в квартире. Может, придумал что-то, чтобы Нина Ване не сказала. – Мишка потерла висок. – Поэтому Нина боялась со мной говорить. Она боялась, что ее заподозрят в соучастии. Потом уже, подумав, решила, что нужно рассказать мне, что Вершик передал ей телефон, вот только он убил ее раньше, чем мы успели поговорить.

– Тут непонятно получается, – сказал Арт. – Почему Нина к ним в гости поехала, она же должна была быть у Ивана?

– Я об этом думала, – сказала Мишка. – Наверное, так: Вершик ее не у дома встретил, а где-нибудь в центре, очень просил отвезти телефон в квартиру. Втянул ее, чтобы себе алиби создать. Или потому, что хотел потом что-то от Нины потребовать, запугать ее соучастием.

– А как он узнал твой адрес? – спросил Арт.

– Сначала я думала, что от тебя, – сказала Мишка. Арт снова развел руками. Мишка покачала головой. – Но на самом деле он мог просто проследить за мной после нашей встречи. Это было бы не очень сложно.

– Тебе нужно быть осторожнее, – сказал Арт.

Тут Мишка могла только кивнуть.

– А что случилось с Ваней? – спросил Арт.

– Я думаю, что Вершик его убил после того, как убил Катю. Труп спрятал, может быть, в реку скинул, – сказала Мишка. – Узнаем после того, как арестуем его.

– Мы? Арестуем его? – удивился Арт. – Как ты себе это представляешь?

– Ну, не мы, – сказала Мишка. – Полиция.

– На каком основании? – спросил Арт. – И как мы его найдем?

– С основаниями и вправду не очень, – сказала Мишка. – Поэтому нам нужно встретиться с Вершиком и заставить его признаться в убийствах.

– Мишка, – сказал Арт. – Это не в твоем стиле. У нас пока нет стоящих доказательств.

– Просто мысли вслух. – Мишка замолчала и уставилась в пустоту. Арт тоже затих.

– Почему ты так спокойна? – спросил вдруг Арт. Мишка встряхнулась.

– О чем ты? – Она осмотрелась, протерла глаза.

– Единственное, почему я держусь, – мысли о колесах. Я могу в любой момент свалить отсюда. – Арт развел руками. – И оказаться в Нарнии.

– У меня своя Нарния. – Мишка поднесла к лицу запястье с крестиком. – Она называется Вера.

– Я этого не понимаю, – Арт покачал головой. – Я же много разговаривал с Соней, с Вершиком, с Котей. Вы все говорите о вере по-разному. И у всех вера – это самое главное в жизни.

– Я не буду с тобой это обсуждать, – сказала Мишка. – Каждый сам выбирает себе ориентиры в жизни.

– Ты сама выбрала себе веру? – Арт снова превратился в двадцатилетнего человека искусства. В нем проснулся злой и напуганный тролль.

– Вот смотри, – Мишка взяла Арта за руку. – Моя бабушка всю жизнь верила в Бога. Она верила, что… Она верила, что мы все здесь не просто так. Я буду жить, пока Богу это нужно. И значит, я не боюсь смерти. А те, кто не боятся своей смерти, не боятся смерти чужой.

Арт хотел сказать колкость, но сдержался.

– Сейчас мне нужно, чтобы Вершик перестал убивать людей. Не потому, что Богу не нравятся убийства, а потому, что убийства не нравятся мне, – сказала Мишка. – Это значит, что сейчас нельзя думать ни о чем другом. Когда мы закроем это дело, я стану думать о бабушке. И буду плакать, и буду молиться.

– И молитва тебе поможет? – спросил Арт.

– Так же как тебе помогут твои таблетки. – Мишка отпустила его руку и поднесла крестик к груди.

– Как скажешь, – Арт покосился на телефон. – Какой план?

– Я звоню Софье, – сказала Мишка.

Все-таки в Обители было хорошо. Красиво было в Обители. Самих зданий с дороги видно не было, но Адриан знал, что, если бы не деревья и холмы, сейчас бы прямо перед ним вырастала из земли молельня.

Уже пять лет он не был дома. Забылись все мысли о глупых братьях-водителях, перед глазами стояла только белая молельная башня. И колодец посередине двора. Адриан моргнул и пошел вслед за братьями по тайной тропе.