Двое в океане - [28]

Шрифт
Интервал

У Смолина было железное правило в научной работе: всегда говорить правду, даже беспощадную. Бездарностей надо отсекать решительно, как хирург отсекает опухоль. Около науки развелось несметное число дармоедов, которые путаются под ногами, лезут в общую кормушку, расталкивая других, позвякивая чинами и регалиями, через их толпу далеко не всегда может пробиться действительно способный человек. Сколько Смолин нажил врагов, выступая «некорректным» оппонентом при защите диссертаций, на симпозиумах и конференциях, в научных статьях, когда рубил правду-матку, отлично зная, что этого ему не простят. И вышло наконец так, что не только себя, целое новое направление в науке поставил под удар…

— Ну ладно! Давайте, что там у вас. Посмотрю, — сказал он приунывшему юноше.

Чайкин вытащил из стенного шкафа две толстые папки, раскрыл одну из них, извлек из нее чертеж, разложил на столе.

— Хотел обратить ваше внимание, Константин Юрьевич, на один наиболее важный аспект…

В этот момент в лабораторию с озабоченным видом вошел первый помощник Мосин. Нахмурился, увидев склоненного над чертежом Чайкина рядом со Смолиным.

— Как дела?

— Завершаю. — Чайкин показал на разложенные портреты. — Вот, понимаете, нарисовал…

— Понятно! Но, я вижу, отвлекаетесь. Не на главном направлении в данный момент работаете.

— Мы о науке говорим, — заметил Смолин.

— Ясно, что о науке, — спокойно согласился Мосин, глядя на Смолина безмятежными глазами. — Но сейчас товарищу Чайкину нужно выполнить прежде всего общественное поручение. Завтра в семь ноль-ноль газета должна висеть.

— Понимаете… Иван Кузьмич… я уже почти все сделал. Всех нарисовал. Вот только метеоролога осталось. Вчера она карточку не могла найти. Сегодня обещала. Алина Яновна спит после ночного дежурства. Нельзя же будить…

— Можно! Для дела можно!

Мосин подошел к столу, взял лежащие на нем портреты, придирчиво пощупал глазами каждый. Лицо его посветлело.

— Так… Значит, остается из списка только метеоролог?

— Ага!

— Вез нее нельзя никак. Она, так сказать, представитель национальной республики. В газете должна присутствовать непременно. Значит, придется разбудить!

Снова перетасовал рисунки, задержал в руке портрет буфетчицы Клавы Канюки.

— Очень похоже! — похвалил. — А копию можно сделать?

— Сделаю, если нужно.

Тон первого помощника снова стал официальным:

— Нужно! Вдруг понадобится Клавдию Канюку поместить на Доску почета. Она у нас передовая.

— Если хотите, я могу и Доброхотову. Она ветеран.

— Доброхотову? — Мосин запнулся, кашлянул. — Сделайте, конечно. — Подвигал губами, почесал за ухом: — А нельзя ли Канюки не один, а два экземплярчика? Лично для нее. Женщине приятно будет иметь такое. Надо людей, так сказать, стимулировать.

— Конечно, сделаю, раз надо.

Первый помощник светло, совсем по-детски улыбнулся:

— Ну, спасибо! И размером покрупнее, чтоб в рамку!

Когда он ушел, Смолин рассмеялся:

— А вы говорите — спаркер! Здесь, дорогой мой, куда более возвышенные материи.


До трех часов ночи разбирал Смолин чертежи, схемы и цифровые выкладки Чайкина. Взял в руки папку со скепсисом, даже с раздражением — тратить на прожектерство такое дорогое для него время! Но уже по первым страницам понял: содержимое папки, по крайней мере, заслуживает внимания. Одолел новые страницы, и стало ясно: задуманное Чайкиным любопытно. Есть серьезные просчеты, даже научное легкомыслие, результат недостатка знаний и опыта. Но бесспорно одно: в работе таится необычное. Нет, окончательные выводы делать сейчас рано. Надо б посидеть не три часа ночью, а со свежей головой не один денек, кое-что свое предложить, чтобы попробовать в решающих направлениях вывести идею Чайкина из бесспорно тупиковых ситуаций, из которых он сам на данном этапе без помощи более опытного и более знающего не выйдет. Смолин любил в науке неожиданное, спорное, способное увлечь, вызывающее на борьбу и преодоление сопротивления. Идея Чайкина принадлежала именно к такому, что способно лишить душевного равновесия. А в самом деле: почему бы нет?

Словом, утром Смолин проснулся в настроении скорее всего хорошем. Но вскоре оно было испорчено.

Обычно по утрам сразу же после семичасовой побудки по судовой радиотрансляции пускали московскую программу с последними известиями. Политической текучкой Смолин не интересовался. Он тут же выключил репродуктор, но голос диктора, какой-то необычно напряженный, доносился из-за тонкой стенки соседней каюты и настораживал. Смолин прислушался. Передавали заявление Советского правительства в ответ на речь президента США, которую тот произнес несколько дней назад. Судя по нашему ответу, президентская речь была откровенно воинственной и прямолинейной: никакого диалога с русскими, укрощать их лишь силой, вплоть до начала предупредительной локальной ядерной войны, только с позиции силы можно заставить русских изменить их внешнюю и даже внутреннюю политику. Со своей стороны, Москва в столь же решительных тонах давала американскому президенту отпор. Из советского заявления было ясно, что мы тоже готовы прибегнуть к крайним средствам в ответ на любое опасное действие противной стороны. Американскую сторону называли «противной», словно уже пошел в ход лексикон военного времени. Было очевидно: дело серьезное.


Еще от автора Леонид Викторович Почивалов
Галеты капитана Скотта

Документально-художественная повесть известного советского путешественника и журналиста Леонида Почивалова, опубликованная в журнале «На суше и на море».  .


Сезон тропических дождей

Автор романа — писатель, журналист, много лет работавший корреспондентом «Правды» в разных странах, в том числе африканских. Герои его романа — советские дипломаты и специалисты, работающие за рубежом, местные жители. События происходят в наше время в одной из молодых африканских республик — в стране Асибии, которой нет на карте, она создана воображением автора.


«Мечта» уходит в океан

Книга о географии, о путешествии по морям и океанам мира.


И снова уйдут корабли...

Автор по командировкам центральных газет много раз уходил в море на советских и иностранных торговых, рыболовных и пассажирских судах, участвовал в четырех дальних экспедициях на борту научного судна «Витязь», а затем на сменившем его современном корабле, носящем то же гордое имя. Л. Почивалов побывал на всех широтах Мирового океана, ему довелось высаживаться на берегу острова Новая Гвинея в стране папуасов, принимать участие в исследованиях таинственного Бермудского треугольника, в антарктической экспедиции, он спускался в батискафе на дно океана в поисках следов легендарной Атлантиды.Во время своих путешествий писатель встречался со многими людьми яркой и необычной судьбы, с выдающимися государственными деятелями, известными учеными, путешественниками, деятелями культуры.


Рекомендуем почитать
Африка грёз и действительности (Том 3)

Иржи Ганзелка и Мирослав Зикмунд — известные чехословацкие путешественники.Для быстрого восстановления утраченных во время войны внешнеторговых связей Чехословакии друзья предложили предпринять поездку по ряду зарубежных стран. В настоящий комплект вошли книги, которые отражают историю и быт той или иной страны, а также впечатления путешественников от посещения этих мест.


Чуть-чуть невеселый рассказ

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


134 ответа на 134 вопроса обо всем

О чём эта книга?С 1995 года, с тех самых пор, как вышло в свет самое первое издание моей первой книги «Практика вольных путешествий», — мне регулярно приходится отвечать на многочисленные вопросы. Вопросы задают читатели, водители, начинающие автостопщики, их родители, мои гости, слушатели автостопных лекций, газетные корреспонденты и тележурналисты. Отвечая на все их вопросы, я заметил, что вопросы сии имеют тенденцию повторяться. Чтобы упростить свою жизнь, я решил отобрать сотню наиболее распространённых вопросов и ответить на них в письменном виде.


Узу-узень - Кокозка - Бельбек (Юго-Западный Крым)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Синай 97 - рекомендации для путешественников или о том как не попасть на 'полуночный экспресс'

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Прогулка по Гиндукушу

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.