Двести пятый километр - [2]
Сверху колья торчат, а на кольях спят птицы.
Можно задержаться у телеграфных столбов, послушать, как они гудят далеким гулом больших городов.
На железнодорожном переезде светится у шлагбаума фонарь. Ветер надул на нем снежный козырек. Светится огонь и в окне будки.
Здесь живут дед Андрей и Спирька. Дед при шлагбауме дежурит, а Спирька его внук.
Полинка постучала в мерзлое окошко Керосиновую лампу пустили ярче, и в окошке показался Спирька. Кивнул: иду.
Полинка всегда заходит за Спирькой, а если едет на самосвале или на автобусе, то обязательно заезжает.
Полинка и Спирька давние друзья.
В будке глухо бухнула войлочная дверь, и на порог выбежал Спирька в рыжей беличьей шапке и в тулупе на крючках.
— Пошли.
— Постой, Спирька. Надо катофон вставить.
— Колесо паровозу, что ли? Сейчас скамью и чурбачок вынесу.
И Спирька тут же вернулся со скамьей и чурбачком.
Скамью приставили к металлической стойке, на которой сверху был укреплен знак — железнодорожный переезд. Трехугольный, желтый, с черной каймой. Посредине нарисован паровоз. Вместо колес — круглые белые катофоны. Где дым — тоже катофоны, помельче только.
Ночью машина осветит фарами катофоны, и они вспыхнут, засверкают, будто маленькие зеркала: тише ход, железнодорожный переезд.
На линии есть и другие знаки. Изогнутая стрелка — крутой поворот. Восклицательный знак — внимание. Красный крест — медпункт.
Полинка все их знает. Сама не раз протирала от грязи и подкрашивала.
Полинка влезла на скамью, вставила в пустое гнездо белое стеклышко и слегка пристукнула по нему чурбачком, чтобы стеклышко крепче в гнездо село.
Спирька поглядел на знак, сказал:
— Красота!
Полинка спрыгнула со скамьи и тоже поглядела. Паровоз был со всеми колесами — три больших и два маленьких.
Спирька отнес в будку скамью и чурбачок. Ребята заспешили в школу.
Уже светало.
