Дверинда - [9]

– Епическая сила! – изумился боцман. – Я выкидываю шесть и пять, и я же еще неправ!

На сей раз он был одет с варварской роскошью – в парчовый камзол, бархатные штаны с галунами и перевязь чуть не в фут шириной, но был босиком, с белой повязкой на левой ноге. Десант сгрудился над столом, где лежали только что выброшенные кости.

Тут дверь штурманской рубки распахнулась, в высокий порог вцепились две руки, и раздался отчаянный крик.

Руки тянулись откуда-то снизу, причем были с маникюром. Вопль тоже был явно дамский.

Женщина на десантном корабле – дело, конечно, нередкое. Есть женщины-хроноразведчики, есть врачи. Но они путешествуют в пассажирских каютах. Там, где вторые сутки идет большая игра десанта, женщине делать нечего. А женщина в штурманской рубке – это вообще нонсенс, это привидение! Если у штурмана в рубке появилась бы женщина, он бы навеки остался заикой. И если она вылезает оттуда, да еще ползком, – то, позвольте, где же штурман? Вопль повторился.

Реакция у десантников нормальная. Еще не подведя теоретическую базу под это недоразумение, несколько человек бросились к дверям, втянули женщину и поставили ее на ноги.

Женщина онемела от потрясения. Она молча обводила взглядом кают-компанию и озадаченные лица десантников. Наконец она увидела, кого искала, и голос у нее прорезался.

– Боцман! Боцман Гангрена! – воскликнула женщина.

– Святая дева! – прошелестело в толпе десантников.

Боцман нерешительно шагнул к женщине. Тут она несколько усомнилась и стала недоверчиво разглядывать его круглую физиономию.

Вместо веерообразной и роскошной бороды на боцмане росла молодая сантиметровая щетина. Правда, тоже рыжая.

– Это вы, боцман?..

– Ну, я – на всякий случай попятившись, сознался боцман.

– Что вы сделали с моей дверью? – быстро спросила женщина, и дальше вопросы так и посыпались: – Что вы вставили в замок? У меня сын пропал, куда он мог попасть через эту вашу дверь? Почему она сломалась? Где мой сын?..

– Погодите, мадам, – галантно сказал высокий мореход, и Ксения узнала в нем предводителя головорезов. Правда, тогда он был буен и весел, а теперь полон внутреннего достоинства, но мягкий доброжелательный голос он изменить не мог и не пытался – Мы, простите, ничего не поняли. Какая дверь, какой замок?

– Послушайте… простите, как вас зовут? – начала было Ксения.

– Лоцман Бром! – с удовольствием отрапортовал боцман Гангрена.

– Можно и так, – согласился остроносый, бросив на боцмана многообещающий взгляд – Так я вас слушаю, слушаю…

– Помните, лестница? Вы гнались вот за ним, помните? Он пропал, помните? Вы у меня спрашивали, куда он побежал, помните?

– Помнить-то помню, – и лоцман Бром кратко объяснил ситуацию двум десантникам, в то время как прочие, явно участники той недавней погони за боцманом Гангреной, повалились на низкие диваны и кисли со смеху. – Вас, ребята, еще не было, когда наш боцман проиграл в лото бороду и не придумал ничего лучше, как спасаться в хронокамере. Поймали мы его в пятнадцатом веке, в тибетском монастыре. Там же и побрили.

Боцман мрачно отвернулся.

– Побрить-то побрили, – продолжал лоцман, – но он, оказывается, по дороге успел связаться с женщиной. Уму непостижимо, как мало на это, оказывается, нужно времени… Боцман Гангрена! Что такое вы сделали этой женщине? Отвечайте!

– Ничего особенного, экран в замок вмонтировал, – проворчал боцман.

– Экран телепортации???

– Его самого…

– Ну, теперь, по крайней мере, ясно, как вы сюда попали, мадам, – обратился лоцман к ошалевшей Ксении – Ясно в принципе. Фактически же этого быть не могло. Те экраны, которые хранились у боцмана, а он за разбазаривание судового имущества еще будет отвечать где следует, маломощные. Радиус действия – километра три, не больше. А вы оказались… я даже объяснить вам не могу, где вы оказались, мадам! Вы ведь не физик-теоретик? Нет?

– Отдайте мне сына, – глухо сказала Ксения – Он вышел через этот ваш экран и пропал.

– Хорошо, сейчас мы с вами во всем разберемся, – лоцман ласково обнял Ксению за плечи, – и мы немедленно вам поможем. Ваш экранчик, скорее всего, не выдержал нагрузки и сгорел. Но у нас есть большой экран, довольно сильный. Вы ведь догадались, как им пользуются, правда? И что-то рассказали сыну?

– Что же я, совсем с ума сошла?! – возмутилась Ксения.

– Но в какой-то форме он все же получил информацию, – спокойно возразил лоцман Бром. – И получил ее от вас. Больше ни от кого не мог, понимаете?

Путаясь, сбиваясь, нервничая, Ксения рассказала про фею Дверинду.

Десантники зашумели. Мысль о том, что мальчик, невзирая на маломощность экрана, угодил куда-то в дебри мировой истории, осенила их всех одновременно. И всем эта мысль понравилась – уж тут-то они могли помочь вполне профессионально.

– Надо связаться с художниками по костюмам! Это же позднее средневековье, последние крестовые походы!

– Высокие колпаки бабы носили в Столетнюю войну, балда! Я был при Креси и Азенкуре, я точно помню!

– Раздвоенные такие колпачки с вуалью и пояс под самой грудью они носили! Я тоже был при Креси, а потом при королевском дворе, когда Бодрикур привез туда Жанну д'Арк!

– Потише, пожалуйста, – попросил лоцман. – В этом нет надобности. Мы поступим проще.