Дверь в детство - [4]

— И вовсе не от монстров, а от жутких и коварных пришельцев, — притворно обиделся Егор. Он постарался остаться на несерьезной волне, так как жена, похоже, была тоже в хорошем расположении духа, и особо ругать его не собиралась.

— Ты бы лучше на гитаре поиграл, как раньше, — не сдавалась Татьяна.

— Ну, будет время, сяду и за гитару, — в который уже раз отмахнулся Егор.

— Ага, когда потеряешь зрение, как я, и станешь настоящим слепым музыкантом? Глаза ведь запросто испортить можно от твоих сидений за компьютером.

Егор ничего не ответил. В глубине души он знал, что жена права. Сама она видела плохо с самого раннего детства, но, тем не менее, постоянно вычитывала мужу, что и одного «очкарика» в их семье вполне достаточно. Сама Татьяна не носила очков, предпочитая им контактные линзы, да и те старалась использовать только тогда, когда ездила в машине за рулем. В обычное время она старалась глаза ими не утомлять.

Давным-давно, когда Егор ещё не знал о существовании компьютеров, он довольно неплохо играл на гитаре, правда, со временем, из-за недостатка практики, навыки стали потихоньку утрачиваться. Играть на старенькой «Кремоне» ему приходилось все реже и реже – вначале по праздникам, а потом и вообще лишь раз или два за целый год…

Егор и Татьяна были женаты уже больше десяти лет, их дочке Полине вот-вот должно было исполниться девять, но по глубокому убеждению жены, и сам Егор по возрасту недалеко отставал от Полины. Согласно мнению Татьяны, ее муж до сих пор находился в глубоком и беспросветном детстве, потому что всё ещё любил разные компьютерные развлечения. Впрочем, — говорила она всякий раз, когда упрекала мужа по поводу его никчёмных занятий – может быть тот, в отличие от ребенка, и не постоянно там находится, но время от времени он всё же туда проваливается, да так, что иногда его даже необходимо было оттуда вытаскивать.

Ну, а методы по извлечению мужа из этой, как она часто выражалась, «трясины», у его жены были разные. За те годы, что она безуспешно пыталась вытравить из Егора тягу к виртуальной реальности, ее муж подвергался различным методам лечебной «терапии». Нет, она особо никогда не «пилила» его – это был вовсе не ее метод. Способы её были гораздо эффективнее.

Как правило, Татьяна периодически организовывала всевозможные активные мероприятия. Это были либо всевозможные ремонтные работы в их трехкомнатной квартире, или просто походы на каток, а иногда и поездки в бассейн или выход до ближайшего стадиона. Однако упертый муж был труден для перевоспитания. И хотя в игры он стал играть гораздо меньше, чем десять лет назад, тяга к приключениям и всему таинственному где-то глубоко укоренилась в его душе, и он совершенно ничего не мог поделать со своей излюбленной страстью.

Было и еще одно большое (и гораздо более безобидное для здоровья) увлечение у главы их семьи – чтение книг. Еще с детства Егор любил читать всевозможную приключенческую и научную фантастику. И если раньше, в очень давние времена детства, книги Азимова, Хайнлайна или Стругацких почти нигде невозможно было достать, причем даже в городской библиотеке, то сейчас эта проблема вполне нормально решалась, так как теперь во всех книжных магазинах полки буквально ломились от разнообразия подобной литературы. В крайнем случае, можно было заняться чтением тех же самых произведений в электронном виде, благо компактная «читалка» у Егора имелась, как были у него и доступы к различным литературным интернет-сайтам.

— Но ты ведь опять глаза портишь! — призывала Татьяна Егора к благоразумию, взбивая между делом подушку, когда тот лежал перед сном, уткнувшись в электронную книгу. — Сладу с тобой никакого нету.

Однако здесь ее муж был совершенно непреклонен, и аргументы супруги вдребезги разбивались без единого шанса пробить оборону Егора.

— Книга – лучший друг человека, – невозмутимо отвечал он. – Электронная или бумажная – не имеет значения. Содержание и смысл в них одни и те же, а глазам одинаково вредны как те, так и другие. Человек, – многозначительно говорил Егор, – читал во все времена. Может, поэтому он и стал цивилизованным, перестав быть диким и некультурным.

Со временем Егор полюбил походы и на каток, да и в различные поездки в отпуск ездить стал с большим удовольствием, но настоящих приключений ему все равно не хватало. И, наверное, по причине того, что сам Егор тяготел к чему-то неизведанному, такая страстная тяга ко всему новому и таинственному передалась по наследству его родной дочери Полине.

…Впрочем, мы немного отвлеклись, и я предлагаю вернуться в тот самый день, когда в окно квартиры Карасёвых постучался белый голубь.

Вняв беззлобному ворчливому бормотанию жены о вреде компьютерной зависимости, Егор отошел от окна, за которым еще совсем недавно он видел красивую белоснежную птицу, усиленно цепляющуюся за скользкий карниз, и побрел выключать работавший до сих пор компьютер. На сегодня, похоже, с виртуальными приключениями было покончено.

— Папа, — потянула Полина отца за рукав. — Давай прямо сейчас порисуем вместе.

Егор не очень горел желанием рисовать, поэтому решил выкрутиться от просьбы дочери, посчитав свои долгом поинтересоваться у неё о том, что сегодня задавали в школе, и чего новенького они проходили.