Двенадцатый - [22]

-Ариэль, - подозвал дух, воплощавший квинтэссенцию чистого зла - из середины группы вышел русоволосый хуманс, как сказали бы эльфы, держащий пальцы на эфесе меча с сердцеобразным эфесом, - Скажи, Ариэль, вы рассчитываете, что Весы не дадут нам использовать фиал Темного Света, в том случае, если действия моего непутевого младшенького, Лорда Ириодала, и его дикой банды не сорвут их с осей? Не смотри на него! Не смотри на своего набольшого! Я спрашиваю тебя, поскольку ты еще почти ребенок, живешь всего-то четыре с небольшим эона, а ваш Первый крайне искушен в интригах и борьбе что со Светлыми, что с Темными. И это не мудрено в его-то годы.

Первый Инквизитор жестом показал, что "юноша" может отвечать и демонстративно отвернулся.

-Да, - ответил Ариэль, вызвав хохот Миттео, - Весы сами покарают вас, как только Темный свет вырвется из удерживающего его фиала. Они же загонят его обратно. И не читай мои мысли, демон, я сказал правду.

-Мне надо подумать. Друг Азраил, не мог бы ты развлечь чем-нибудь наших гостей, пока я мыслю. А ты, Бальтазар, попробуй отыскать недоумка Ириодала, возомнившего себя самым могущественным Темным. Он мне нужен для беседы независимо от решения, - распорядился главный мыслитель троицы и взял кубок с вином.

-Кстати, зря ты недооцениваешь своего сводного брата. Он почти не уступает тебе в силе и имеет ясную голову, иначе бы не привлек на свою сторону четырех Владык Стихий, о чем мы до сих пор сожалеем, - ответом был такой фырк, что капли вина из кубка пролились на доску, - Он воспользовался честолюбием Элозара, вспыльчивостью Лорда Огня Пируса, глупостью повелителя Камня и победил Айрану, Владычицу Вод. Лишь Радагаса, Владыку Ветров, Ириодалу не удалось привлечь на свою сторону. Да это ему и ни к чему - Радагас живет где-то в изгнании, в глубинах Пирамиды.

-Глупости, Инквизитор. Будь он умен, он не растрачивал бы таланты, разгуливая по одному из ключевых миров, а сидел бы сейчас перед тобой вместо меня. Да и надменный и своенравный Элозар всадит ему нож в спину. Не сейчас - через много эпох, но это случится.

12

На безымянный мир, в котором разгорелись страсть и жажда власти, сошел солнечный диск, ознаменовав начало нового дня. Все живое восстало от ночного небытия. Пробуждение человеческих существ ознаменовалось оглушительным ревом труб и сигнальных рогов. Недосчитавшиеся многих товарищей, люди, стоявшие лагерем у единственного прохода на Дракмор, были полны жажды мщения и требовали эльфийской крови. Не понадобилось даже приказа, чтобы каждый воин занял свое место в строю и двинулся вперед, туда, где был враг.

Наученный бойней в ущелье, Салкандо предпочел прежде пустить огненный смерч по вершинам скал, а уж потом выводить людей. Колонна, сопровождаемая грохотом тысяч пар ног и хриплыми окриками команд двинулась по ущелью в Дракмор, где их уже ждали...

-Жаль, что не удалось нанести удар магией, - сожалела королева Ночных эльфов, забираясь, с помощью грума на боевого коня, способного выдержать вес закованной в железо эльфийки, - Но ничего, в бою еще будет шанс исправить это.

Канн подскочил и ухватил свою госпожу за голень.

-Найтари, я не позволю тебе идти туда.

Грум аж разинул рот от того, что кто-то осмелился перечить персоне, чье слово во веки веков было законом для всех подданных, но признав в непокорном Тин-Лаэрдинна, оставил удивление.

-Почему это, нойнер, вы запрещаете МНЕ сражаться за свой народ?

-Сейчас не время разыгрывать капризную правительницу. Или ты слазишь с коня и отправляешься в укрытие, или я прикажу Иррису силой увести тебя и держать до конца боя.

-Канн Тин-Лаэрдинн, ты не посмеешь...ты забываешься, - однако взор нойонера говорил, что кто-кто, а он-то как раз посмеет.

-Тари, - он наклонился к самому ее уху, едва не касаясь губами шлема, - Я сделаю все, чтобы ты только выжила, - и в предрассветную мглу, - Иррис, ко мне. Выдели двух воинов увести королеву в тыл и охранять ее там. Предупреди, если госпожа окажется на передовой, я самолично снесу горе-сторожам головы.

Явились два ратника, аккуратно сняли ее с лошади и повели повелительницу к лесу, несмотря на угрозы и проклятья девушки. Жестом Канн остановил их и велел отойти. Когда его приказ был выполнен, он отстегнул шлем от бахтерца и стянул его с головы Найтари. Изумрудно-зеленые глаза впервые посмотрели прямо в ее глаза, губы шевельнулись, будто в порыве что-то сказать, но голос подвел своего хозяина, и молодой нойонер лишь едва-едва слышно прошептал: "Я люблю тебя". И поспешно отошел, исчезнув, ровно призрак под первым солнечным лучиком. Напрасно Найтари Эльфарран выкрикивала в пустоту его имя, напрасно звала - он не вернулся, лишь там, где строились воины, дабы идти на смертный бой и сложить там жизни, блеснула огненная искорка. Это тот самый первый луч светила отразился от воздетых в быть может последнем салюте сабель последнего из рода Лаэрдинн.

-Да хранят тебя все боги, Канн. Пусть они отвратят от тебя коварную стрелу, уберегут от меча и спрячут от предательской магии. Возвращайся, Лаэрдинн, возвращайся невредимым. Неважно, победителем иль побежденным, только возвращайся, - твердила враз изменившаяся королева, молитвенно сложив руки и сжав в них свой медальон. Она даже не сопротивлялась, когда два воина исполнили приказ начальника...