Двенадцатое заклятие - [7]
Миссис Квинс ходила по гостиной, то поправляя неровно висевшую картину, то стирая слой пыли с канделябра.
— И вправду следует, потому что, если этот человек умрет, он не сможет рассказать нам, что ты задумала на этот раз. Кто он, Люси? Сын торговца? Хозяин трактира? Беспутный джентльмен? Насколько я знаю, тебе такие нравятся. И что теперь? Мистер Олсон никогда не женится на девушке, которая так оскандалилась, а дядя выгонит тебя из дому за твои проступки. — Она кивнула в знак одобрения собственной мудрости и удалилась из комнаты, высоко подняв голову, как актриса со сцены.
Люси осталась в гостиной. Даже у камина она не могла избавиться от озноба и стучала зубами. Она всем сердцем ненавидела дом дяди, но оказаться на улице без денег было невообразимо. Ей исполнилось двадцать, и по закону дядя Лоуэлл абсолютно не обязан о ней заботиться. Кроме того, он был человеком, совершенно не склонным к размышлениям, и мог выставить Люси на улицу, не задумываясь о том, какие страдания и ужасы ей уготованы. Когда Люси осталась сиротой и только приехала в дом дяди, она часами сидела и размышляла о чудовищной несправедливости судьбы. В эти первые месяцы миссис Квинс была ее другом, успокаивала ее, и Люси ей доверяла. Потом все переменилось, и миссис Квинс стала холодной и злобной. Люси казалось, что она самая несчастная девушка на свете. Обрушившиеся на нее тогда несчастья были вполне реальными, но она знала, что у них есть предел. Теперь же она стояла на краю бездонной пропасти страданий, ее ждала жизнь, где боль, унижение и невиданная нужда не имели предела. Все это было вполне реальным и могло начаться чуть ли не завтра.
Когда доктор Снайдер прибыл, он тотчас поднялся наверх, а дядя Лоуэлл и миссис Квинс присоединились к Люси в гостиной. Дядя Лоуэлл потребовал, чтобы Люси освободила место у камина, где он мог бы согреться и отдохнуть в тишине. Миссис Квинс устроилась подле него и занялась шитьем — пальцы у нее были быстрыми и ловкими. То и дело она испускала хрипловатый смешок, будто ей на ум приходило что-то забавное. Высокие напольные часы, отстающие минут на пятнадцать, неровно тикали, как сердце человека при смерти.
Не долее чем через полчаса в гостиную вошел доктор, поклонился и встал, заложив руки за спину, как офицер, ожидающий приказа. Снайдер был человеком серьезным, многие выбрали бы его в качестве своего лечащего врача. Он был приблизительно одного возраста с дядей Лоуэллом, но носил свои годы с большим достоинством. Одевался он во все темное, и его часто принимали за служителя церкви. Невысокого роста, худощавый, с серьезными узкими глазами цвета грязи. За годы, что Люси прожила в доме дяди, она встречалась с доктором Снайдером часто, но ни разу не видела, чтобы он улыбался. Обычно он объявлял о результатах осмотра с абсолютной уверенностью, но сегодня выглядел слегка растерянным. Несколько раз Снайдер принимался говорить, но не мог подобрать слова.
— Боюсь, сэр, я ничем не могу помочь вашему гостю, — сказал он наконец.
Люси непроизвольно охнула, и, хотя поспешно прикрыла рот рукой, было уже поздно. Миссис Квинс усмехнулась, глядя в ее сторону.
Дядя Лоуэлл сорвался со своего кресла с пылом глубоко уязвленного человека:
— Вы хотите сказать, что он умрет здесь? За похороны я платить не намерен, будьте уверены.
Мистер Снайдер поддел изношенную бахрому ковра носком ботинка.
— Я хочу сказать, сэр, что если и можно что-либо сделать, то это не по моей части. Он страдает не из-за болезни. — Снайдер выпрямился, словно готовясь сказать что-то важное. — Полагаю, этот человек страдает от того, что в обиходе называют проклятием.
В гостиной воцарилась напряженная, сводящая с ума тишина. Люси видела, как незнакомца рвало булавками, но при этом она была поражена ничуть не меньше, как если бы доктор сказал, что этот человек страдает от последствий путешествия на Луну.
Дядя Лоуэлл топнул ногой, как рассерженный ребенок. В ответ поднялось облако пыли.
— Проклятье, Снайдер? Вы что, старуха, чтобы говорить такое? Я был о вас лучшего мнения.
Мистер Снайдер поклонился:
— В прошлом вы делали мне честь, следуя моим советам. Настоятельно прошу сделать то же самое и в этом случае.
— Я полагал, вы приверженец натурфилософии, а не суеверный болван! — рявкнул дядя Лоуэлл.
— Натурфилософия, помимо прочего, занимается тем, что можно наблюдать, — сказал доктор умиротворяющим тоном, к которому прибегают врачи, когда требуется убедить собеседника в том, что они знают, о чем говорят. — Если бы я решил, что обладаю способностью излечить этого человека, просто потому, что у меня медицинское образование, то был бы повинен в иррациональной вере в то, чему нет доказательств. И в данном случае был бы повинен в приверженности суеверию.
Во время этого разговора Люси сидела, сжимая руки с такой силой, что болели костяшки пальцев. Все это казалось нереальным, но все же касалось ее, как ничто другое. Она бросила взгляд на миссис Квинс, которая в эту минуту отвернулась от Снайдера. Кто, если не она, должен кое-что знать о проклятиях, но миссис Квинс молчала.
Люси отважилась высказать, что было у нее на уме:
Уилсон Фиск – Кингпин – вернулся в Нью-Йорк и утверждает, что он изменился, став альтруистичным предпринимателем. Человек-Паук слишком хорошо его знает и не верит в его благотворительность, но никак не может раскрыть схему, благодаря которой преступник может стать практически неприкасаемым. Ко всему прочему, на улицах Нью-Йорка начинает сеять хаос двойник в костюме Человека-Паука и с такими же способностями!Молодой ученый с трудом пытается совместить работу в передовой лаборатории и отягощающую вторую карьеру – борьбу с преступностью.
Впервые на русском – новая книга о приключениях Бенджамина Уивера, бывшего знаменитого боксера, а теперь лондонского частного детектива, уже знакомого читателю по бестселлеру «Заговор бумаг».В первой же главе этого романа Уивера приговаривают к повешению – за убийство, которого он не совершал. Но сразу после оглашения приговора ему на шею кидается прекрасная блондинка – которую он видит впервые в жизни – и незаметно передает ему отмычку и напильник. Уивер понимает: кто-то приложил огромные усилия к тому, чтобы отправить его на виселицу, но некая противоборствующая сила готова на все, чтобы его освободить.И вот, бежав из камеры смертников самой грозной тюрьмы королевства, он должен доказать свою невиновность.
Впервые на русском — выдающийся исторический детектив, лауреат премии «Эдгар» за лучший дебют 2000 года.Бенджамин Уивер — бывший знаменитый боксер, а ныне частный детектив — разыскивает пропавшие вещи и выбивает долги для своих аристократических клиентов в имперской столице — Лондоне. Очередной заказчик поручает ему расследовать убийство его собственного отца, биржевого маклера, с которым Уивер десять лет не общался. Цепочка улик заставляет его метаться между игорными домами и кофейнями, аристократическими гостиными и борделями, выходя на след широкомасштабного заговора, способного потрясти устои самой империи, причем церемониться с лишними свидетелями скрытые в тени заговорщики отнюдь не склонны…
Впервые на русском — очередная книга о приключениях Бенджамина Уивера, бывшего знаменитого боксера, а теперь лондонского частного детектива, уже знакомого читателю по бестселлерам «Заговор бумаг» и «Ярмарка коррупции».Даже такому мастеру перевоплощений, как Уивер, нелегко потягаться с таинственным Джеромом Коббом, который шантажом заставляет его исполнять одно, казалось бы, нелепое поручение за другим: сперва проиграться в карты, затем — выкрасть секретный отчет из кабинета высокопоставленного чиновника могущественной Ост-Индской компании.
Впервые на русском — новый роман автора уже полюбившихся российскому читателю интеллектуальных бестселлеров "Заговор бумаг" и "Ярмарка коррупции". Однако "Торговец кофе" повествует не о лондонских приключениях Бенджамина Уивера, но об амстердамских — его деда. Мигель Лиенсо — преуспевающий купец и биржевой деятель. Вернее, был преуспевающим, пока не ввязался в разорившую его авантюру с бразильским сахаром. Теперь он вынужден жить у родного брата, кормить кредиторов завтраками и мечтать о новой грандиозной сделке, которая разом поправит его финансовое положение и прославит его на всю голландскую столицу.
Впервые на русском – новый триллер от автора интеллектуальных бестселлеров «Заговор бумаг», «Ярмарка коррупции», «Торговец кофе». И впервые для Лисса – не на историческом, а на современном материале.Лем Алтик обнаруживает в себе неожиданный талант продавца энциклопедий. Он ненавидит это занятие, но другого способа заработать деньги на колледж у него нет. Все меняется, когда семейная пара, которую он несколько часов кряду убалтывал купить очередную энциклопедию, оказывается безжалостно убита у него на глазах – прямо в их обшарпанном трейлере, в разгар флоридского зноя.
Начало XVII века. Голландское судно терпит крушение у берегов Японии. Выживших членов экипажа берут в плен и обвиняют в пиратстве. Среди попавших в плен был и англичанин Джон Блэкторн, прекрасно знающий географию, военное дело и математику и обладающий сильным характером. Их судьбу должен решить местный правитель, прибытие которого ожидает вся деревня. Слухи о талантливом капитане доходят до князя Торанага-но Миновара, одного из самых могущественных людей Японии. Торанага берет Блэкторна под свою защиту, лелея коварные планы использовать его знания в борьбе за власть.
Впервые на русском – новейшая книга автора таких международных бестселлеров, как «Шантарам» и «Тень горы», двухтомной исповеди человека, который сумел выбраться из бездны и уцелеть. «Это поразительный читательский опыт – по крайней мере, я был поражен до глубины души», – писал Джонни Депп. «Духовный путь» – это поэтапное описание процесса поиска Духовной Реальности, постижения Совершенства, Любви и Веры. Итак, слово – автору: «В каждом человеке заключена духовность. Каждый идет по своему духовному Пути.
Джеймс Джойс (1882–1941) — великий ирландский писатель, классик и одновременно разрушитель классики с ее канонами, человек, которому более, чем кому-либо, обязаны своим рождением новые литературные школы и направления XX века. Роман «Улисс» (1922) — главное произведение писателя, определившее пути развития искусства прозы и не раз признанное лучшим, значительнейшим романом за всю историю этого жанра. По замыслу автора, «Улисс» — рассказ об одном дне, прожитом одним обывателем из одного некрупного европейского городка, — вместил в себя всю литературу со всеми ее стилями и техниками письма и выразил все, что искусство способно сказать о человеке.
Впервые на русском – долгожданное продолжение одного из самых поразительных романов начала XXI века.«Шантарам» – это была преломленная в художественной форме исповедь человека, который сумел выбраться из бездны и уцелеть, разошедшаяся по миру тиражом четыре миллиона экземпляров (из них полмиллиона – в России) и заслужившая восторженные сравнения с произведениями лучших писателей нового времени, от Мелвилла до Хемингуэя. Маститый Джонатан Кэрролл писал: «Человек, которого „Шантарам“ не тронет до глубины души, либо не имеет сердца, либо мертв… „Шантарам“ – „Тысяча и одна ночь“ нашего века.