Двенадцать прикосновений к горизонту - [23]

– Да, – кивнула Катя, – мама Антона летела тем рейсом. Мы в то время жили за границей и даже на похороны не смогли прилететь. А через неделю умер и его отец. Антон хотел побывать на месте трагедии, но, увы, не получилось.

– Ну, в другой раз, может, получится.

– Нет, он отказался от этой затеи. Сказал, больше сюда не приедет. Да и зачем? Мама похоронена в Волгограде. Я и сегодня отговаривала Антона… Зачем это место? Так, только душу бередить. – Екатерина тяжело вздохнула. – А вы в Ростове живёте?

– Нет, я в гости, – ответил я.

– На попутках? – удивилась Катя.

– Так получилось, – уклончиво ответил я.

И тут молчавший до сих пор Юрка вдруг нарушил тишину, да не словом, а небезызвестным звуком. Всё бы ничего, но после этой «мелодии» пришлось открывать окна. Мама малыша покраснела и зашипела на мальчика:

– Что же ты делаешь, бессовестный?

– Я пукию, – без тени смущения ответил Юрка. Он сказал это так, словно нечаянно чихнул.

– Пукиет он, – Катя, скривившись, замахала рукой перед носом. – Ты же здесь не один, мог бы и на улицу выйти.

– А что, воняет? – удивлённо спросил Юрка.

– Нет, вы взгляните на этого наглеца, – всплеснула руками Екатерина и ещё гуще покраснела, – конечно, воняет!

Юрка улыбнулся во весь рот и радостно объявил:

– А мне яичком пахнет!

Я больше не мог себя сдерживать и расхохотался. Катя ещё некоторое время пыталась сохранить на лице серьёзность, но в конце концов тоже рассмеялась. Юрка, видя, что ему больше никто не собирается предъявлять претензий, осмелел и обратился ко мне. Он очень смешно выговаривал слова: вместо буквы «с» произносил «ш», а вместо «з» – «ж», причём не всегда: иногда у него получалось чётко сказать обе буквы.

– Ты что, на гружовике катался?

– Ну да, – ответил я.

– Я тоже хочу покататься, но у папы машина маленькая.

– Ну, ничего, – говорю, – ещё покатаешься.

– Я когда вырасту, куплю шебе гружовик и буду на нём кататься.

Екатерина погладила Юрку по голове:

– Сиди уже, катальщик.

– Да, – продолжил мальчуган, – а ещё я куплю троллейбуш.

– Тоже будешь кататься? – спросил я.

– Нет, – ответил Юрка, – на троллейбуше я буду маму вожить на работу. И никогда не буду опаждывать. Потому что, когда троллейбуш опаждывает, мама мёржнет на оштановке.

– А ты откуда знаешь? – решил я подыграть пацану.

– Так я же рядом штою, – ответил мальчуган и взглянул на меня исподлобья: дескать, что за тупой попался собеседник. Со стороны, наверно, именно так и выглядело, потому что Катя рассмеялась.

– Вон оно что! А ты не мёрзнешь? – спросил я.

– Я не мёржну, потому что я тепло одеваюсь, а мама всё время форсит…

– Сиди, не сочиняй, – фыркнула мама. – Что ты такое говоришь?

– Я не шочиняю, – возразил малыш, – так папа говорит, когда ты меня в детский шад ведёшь: «Юрку закутываешь, а шама идёшь с голой жадницей».

Катя снова покраснела и отпустила Юрке подзатыльник:

– Прекрати немедленно! Болтун.

– Папа скажал, что детей нельзя бить по голове, – не унимался Юрка.

– Ой, смотри, прямо убила.

– Если ребёнка бить по голове, он штанет дебилом, – выдал Юрка.

Я не удержался и снова рассмеялся. Катя покраснела ещё больше.

– Миша, вы извините, не обращайте внимания, – виновато произнесла она, – Юра у нас любитель повыступать. Бухтит, как старый дед.

– Я не бухчу, – парировал пацан. – Когда вы с папой ругаетесь, я вам не мешаю. И по голове вас не бью. Понятно?

– Понятно, – улыбнулась мама и поцеловала своё чадо. – Ну ладно, извини.

– Хорошо, извиняю, – ответил Юрка и обратился ко мне: – А гружовик был большой?

– Какой грузовик? – не сразу сообразил я, о чём речь.

– Который сломался.

– А, вон ты о чём. Да, очень большой, – ответил я.

– А кто его будет чинить?

– Водитель, – ответил я.

– А потом куда он поедет? – продолжал допрос Юрка. Честно сказать, он уже утомил меня своими вопросами.

– Домой.

– А где его дом?

– В Ростове.

В этот момент мимо нас, посигналив, промчалась машина. Юрка вскочил с сиденья и прилип к окну.

– Шмотрите! Шмотрите! – радостно закричал он. – Шешишотый «мерш» поехал. Видел? – обратился он ко мне, кивая совершенно по-взрослому в сторону промчавшегося автомобиля.

– Угу, – кивнул я и спросил: – А с чего ты взял, что это шестисотый «мерс»?

– Ну а какой? – удивился Юрка и плюхнулся на сиденье. – Ты ражве не видел?

– Ты так хорошо разбираешься в машинах? – спрашиваю.

– Да, – насупив брови, ответил мальчишка.

– Он вообще на машинах повёрнут, – добавила мама. – Других игрушек и не знает. Вся комната в машинах.

Юрка неодобрительно посмотрел на мать и о чём-то задумался. Пока он не стал грузить меня новыми вопросами, я поспешно выбрался из машины. В этот момент пацаны остановили грузовую машину и о чём-то договаривались с водителем. Вскоре волгоградцы были спасены. Машину вытащили на дорогу. Они долго благодарили Андрея и Виталия, даже мне сказали спасибо. Антон протянул деньги Виталию, но тот отстранил руку и сказал:

– Нет, мужик, не канает. Мы же не из-за денег тебе помогали.

– Ребята, как-то неудобно, – виновато проговорил Антон, – столько времени на нас потратили. Я от чистого сердца… Возьмите…

– Не тупи, мужик, – сквозь зубы процедил Андрей. – Не нарывайся на комплимент. Счастливого пути.