Две тысячи лет до нашей эры - [88]

Инквизиция, как водится, сильнее всего обрушилась на расовые меньшинства. Тем более что по крайней мере одно из них было особенно заражено ересью. Дети Израилевы, говорящие на семитском языке, амориты и ханааниты, живущие в основном в восточной части дельты, утверждали, что происходят от некого Авраама, чей внук, по их словам, пришел в Египет со своим народом еще до вторжения гиксосов, то есть четыреста лет назад. На протяжении веков этот странный народ сохранял свою неповторимую индивидуальность, свой язык и свою религию, являясь кастой пастухов и торговцев. Их религия была воистину престранной, поскольку в ней существовал только один родовой бог вместо множества божеств, имеющихся у других народов. И во время правления фараона-еретика они с готовностью восприняли новую ересь с ее нечестивыми разглагольствованиями о едином боге, правившем всем человечеством. Некоторые из детей Израилевых даже утверждали, что их собственный бог, Яхве, идентичен Атону. Другие говорили, что именно Яхве, а вовсе не Атон истинный бог всего человечества. В обоих случаях это была недопустимая ересь, и на детей Израилевых был наложен огромный штраф – в стадах и товарах, – закабаливший их на несколько поколений вперед.

Царицу Анхесенамон не слишком интересовали жалобы детей Израилевых. Зато ей очень нравились пышные иноземные посольства, которые теперь начали прибывать к фараону. До северных земель дошли слухи, что визирь Хоремхеб собирает армию на границе с Палестиной, чтобы начать кампанию против Азиру и вернуть утраченные провинции Сирии и Ливана. И снова появилась необходимость заручиться благосклонностью Египта.

Сидя на троне рядом с Тутанхамоном, царица, которой в 1353 г. до н. э. исполнилось семнадцать лет, с любопытством рассматривала чернобородых послов Ассирии, крючконосых хурритов из Митанни и высоких светловолосых хеттов. Особенно ей нравились хетты. С помощью переводчика она расспросила их о порядках в их стране и с удивлением узнала, что у них, как и у египтян, царица имеет полное право править наряду с царем. Было даже сказано, что раньше, до того, как северяне появились среди хеттов, трон наследовался дочерьми, а не сыновьями. Она узнала много интересного о великом царе хеттов Суппилулиуме и о его сыновьях, каждый из которых получил собственное царство, завоеванное у соседних стран в ходе многих военных кампаний. А теперь ходили слухи, и послы этого не отрицали, что Суппилулиума готовит новую кампанию, чтобы завладеть царством Митанни.

Египетскую знать не слишком интересовали рассказы о хеттах. Зато они с большим вниманием рассматривали мечи, которые носили хеттские послы. Они были из железа, исключительно редкого металла, который очень долго считался слишком ломким, чтобы устоять против оружия из бронзы. Оказалось, что хетты изобрели новый процесс и металл не отливают, чтобы придать ему нужную форму, а куют, а потом закаляют. В результате получается оружие, по качеству многократно превосходящее бронзовое. Процесс новый и секретный, объяснили послы, но уже очень скоро даже простые солдаты в хеттской армии будут иметь такое совершенное оружие.

А пока они подарили Тутанхамону, с наилучшими пожеланиями от великого царя Суппилулиумы, железный кинжал с рукоятью из золота и драгоценных камней и золотыми ножнами. Кроме того, они преподнесли царю набор железных инструментов, который должен был доказать ремесленникам его величества все преимущества нового металла.

Тутанхамон и его супруга теперь уже полностью привыкли к государственному ритуалу. Они росли вместе с ним, и для них стали совершенно обычными аудиенции и парады, религиозные церемонии и государственные процессии. Но, если не считать обязанностей при дворе, жизнь оставалась для них удивительно приятной. Детская дружба переросла в трогательную привязанность друг к другу. Тутанхамон был стройным юношей, любил спорт и охоту, а Анхесенамон унаследовала красоту своей матери – Нефертити. Они вместе выезжали на колесницах в пустыню, чтобы поохотиться на газелей и антилоп, или отправлялись на утиную охоту на болота вдоль Нила. А по вечерам они сидели в саду дворца, пили вино из царских подвалов и слушали игру дворцовых музыкантов – среди них были превосходные арфисты и флейтисты. В эти безмятежные дни в фиванском царском дворце было так же мирно и безопасно, как в первые годы во дворце Ахетатона – до того, как утопическая мечта растаяла, словно дым.

Лишь одна печаль омрачала их жизни. Два мертворожденных младенца лежали в дворцовой часовне, ожидая похорон в гробнице своих родителей. Гробница, конечно, была уже готова. Каждый фараон, взойдя на трон, начинает планировать место своего последнего упокоения. Много веков прошло с тех пор, как фараоны начали строить для себя пирамиды, и в Долине царей, где лежат все фараоны его династии (кроме Эхнатона, похороненного в горах), ожидает простая гробница из четырех помещений, выбитая в скале. Когда ее сооружали, никто и не подозревал, как скоро она понадобится.

В 1350 г. до н. э. в возрасте девятнадцати лет Тутанхамон умер.

Это произошло внезапно, он даже не болел, если не считать недолгой лихорадки. Для Анхесенамон это означало конец всего. Смерть отца, и даже смерть матери, последовавшая не так давно, не затронула ее так глубоко. Теперь она осталась одна против целого мира. И у нее был трон.