Две тысячи лет до нашей эры - [105]

Моисея купцы нашли дружелюбным, вежливым и довольно приятным в общении, но за его словами всегда ощущалась одна четкая цель. Все, что он говорил и делал, судя по всему, было подчинено одной цели – убедить братство племен в их своеобразии, отличии от всех народов вокруг и в их предназначении создать свое царство в сельскохозяйственных районах севера. Гости из Ханаана восприняли эту спокойную уверенность, что дети Израилевы являлись господствующей расой, предназначенной править другими малыми народами (среди которых были и они сами), как зловещий знак. Ведь не было никаких сомнений в том, что эти племена – сила, с которой нельзя не считаться.

Однако шли годы, но никаких серьезных беспорядков на южной границе не было. И лишь когда поколение, жизнь которого мы отслеживаем, разменяло шестой десяток и у них выросли дети, взявшие на себя большую часть отцовского бизнеса, появились признаки того, что сыны Израилевы готовятся к выступлению. Новости прибыли с другого берега реки Иордан, по ту сторону аморитов гор и живущих на востоке ханаанитов, которые имели пахотные земли вдоль реки.

За прибрежной равниной, если следовать от Аскалона в глубь страны, раскинулись горы из белого известняка. На их склонах зеленели оливковые деревья и виноградники. В этих горах были беспорядочно разбросаны маленькие, окруженные высокими стенами города аморитских князьков, каждый из которых защищал окружающие поля и деревни. Дальше к востоку земля круто опускалась ниже уровня моря, и за нагромождением скал из серого песчаника начиналась обширная долина реки Иордан, в которой буйно цвели хорошо орошаемые сады. Вдали виднелись синие воды Мертвого моря. Жители городов и деревень, стоящих на краю откоса, к востоку от древнего города Иерусалима, уже несколько недель видели густые клубы черного дыма, поднимающиеся на противоположном берегу реки Иордан. Картина была вполне узнаваемой. Там горели города. А когда стали появляться беженцы, по их рассказам удалось сложить достоверную картину происшедшего.

Сыны Израилевы пришли с юго-востока. Эта была полномасштабная миграция. С ними были женщины и дети, стада и отары и даже знаменитый переносной храм, в котором, как они утверждали, обитал их бог. Совершив дерзкий марш по краю пустыни на восток, они прошли Эдом и Моав – сильные царства, расположенные к югу от Мертвого моря, которые довольно долго контролировали племена пустыни. Сыны Израилевы вышли из пустыни в аморитское царство Иазер, что немного севернее Моава. В решающем сражении они нанесли поражение царю Иазера и захватили его столицу Есевон и ряд других городов. Останавливаясь только для того, чтобы разграбить и сжечь очередной город, они шли на север, и в Едреи встретились с царем Васана, земли, лежащей к востоку от Галилейского моря[38], и нанесли ему поражение. Теперь в руках племен Моисея были все земли к востоку от Иордана, от Галилейского до Мертвого моря; они вернулись на юг, нагруженные добычей, и расположились лагерем к северу от Мертвого моря, на противоположном берегу реки от великого города-крепости Иерихона. Их намерение переправиться через реку и захватить земли между рекой и морем было до боли очевидным.

Аскалон, как и другие города побережья, был охвачен ужасом. До Иерихона было пятьдесят миль, и в горной стране не было армии, способной сдержать грозных евреев, если они создадут плацдарм за рекой. И хотя египтяне, несомненно, позаботятся, чтобы дорога вдоль берега оставалась в их руках, все же египетские гарнизоны были далеко не так сильны, чтобы обеспечить безопасность портов и уж тем более городов вдали от побережья. То, что египетская армия в конце концов наберет силу и отомстит за всех, как-то не утешало.

В горах князьки поспешно готовились к обороне и почти забыли о ссорах друг с другом. Теперь все они стали союзниками в борьбе против общего врага. В Иерихоне укрепляли фортификационные сооружения, и жители окрестных деревень были готовы скрыться за городскими стенами, как только евреи начнут переправляться через реку.

Но неожиданно люди получили передышку. С другой стороны реки пришла весть о том, что Моисей, очень старый, но не ставший от этого менее устрашающим, лидер израильского союза, умер. Именно он заложил основы военной мощи сынов Израилевых и сформулировал законы, религиозные и светские, сплотившие племена и позволявшие им успешно противостоять центробежным силам, которые обычно заставляли племена кочевников, по мере их роста, распадаться, после чего каждая часть шла дальше своим путем. Много раз, пока Моисей оставался лидером, имели место кризисы и расколы, и потребовался весь его авторитет, усвоенная при дворе дипломатия и хладнокровие, чтобы сохранить единство племен. Теперь амориты гор и ханааниты равнин прикидывали шансы на то, что племена все же распадутся. Три племени уже осели на богатых пастбищах недавно завоеванной Трансиордании и потеряли интерес к вторжению в Ханаан.

На какое-то время создалось впечатление, что непосредственная опасность миновала, и у состоятельных жителей городов появилось время, чтобы подумать о расширении бизнеса. Впрочем, их агенты и управляющие дочерними компаниями в занятых хеттами городах Сирии и Ливана смотрели в будущее без оптимизма. Ассирия в угрожающей степени расширила свои владения и теперь являла собой постоянно присутствующую угрозу. Прошло двадцать лет с тех пор, как хетты заключили мир с египтянами и оккупировали Митанни, надеясь тем самым удержать Ассирию в пределах ее границ в верховьях Тигра. Но ассирийский царь Салманасар всего лишь несколькими годами позже сумел вернуть себе утраченную провинцию. Салманасар уже десять лет как умер, но его сын Тукульти-Нинурта показал себя энергичным и, главное, компетентным военачальником. В ежегодных кампаниях он снова и снова наносил удары по восточным провинциям империи хеттов, и его последняя кампания наконец завершилась взятием Каркемиша, города, остававшегося хеттским со времен Суппилулиумы. Теперь он находился в непосредственной близости от Алеппо и имел возможность обложить данью или прервать, если будет желание, торговлю по Великому евфратскому пути между Средиземноморьем и Персидским заливом, между Западом и Востоком. Между тем торговля продолжалась, и, судя по слухам, касситский царь Вавилона Каштилиаш готовился оспорить действия ассирийцев на торговом пути, от которого зависела жизнь Вавилона. А Вавилон был еще достаточно силен, чтобы заставить ассирийского царя крепко задуматься. Почему хетты не отреагировали более энергично на ассирийские атаки, не вполне понятно. Великий царь никогда не показывался в южных провинциях. Говорили, что он занят отражением рейдов ахейцев, которые получили сильное подкрепление в лице европейских пиратов с севера, на свои западные провинции.