Две тайны, три сестры - [77]

Она не собиралась ему рассказывать.

– Ничего. Это ничего не значит. Я рада, что Кэролайн в порядке, и попрошу прощения за то, что сую в ее дела свой длинный нос, когда увижу ее.

– Хорошо, тогда пойдем.

Она вздрогнула. Почти всю ночь она ворочалась в постели, выискивая причины, по которым необходимо держаться от Тайлера подальше. Эти причины не имели ничего общего с его профессией репортера, они лежали совсем в иной плоскости. Этот мужчина бог знает что делает с ее чувствами.

– Ты слишком много думаешь, Кейт, – пробормотал Тайлер. – Я просто предлагаю тебе миску супа из моллюсков, вот и все.

– Это на самом деле все? – Она беспомощно покачала головой и призналась: – Когда ты рядом, я с трудом вспоминаю свое имя.

– Кейт МакКенна, – напомнил он, его лицо немного помрачнело, голос стал резким, когда он произнес ее имя.

Она нахмурилась.

– Почему ты говоришь таким сердитым тоном?

Тайлер посмотрел на нее.

– Извини. Ты идешь, Кейт?

Приняв решение, она достала сумку из-под прилавка.

– Пойдем.

Кейт выключила свет, поменяла табличку с «Открыто» на «Закрыто» и заперла за собой дверь. Ветер едва не сбил ее с ног. Она поежилась.

– Откуда он взялся?

– Погода изменилась около часа назад, – сказал Тайлер. – Ты разве не заметила?

– Я была в помещении.

– Я согрею тебя, – пообещал Тайлер, обнимая ее за плечи.

Вот этого она и боялась.

– Держись крепче! – крикнул Шон, ветер подхватил его слова и бросил в лицо Эшли. – Этот холм будет сущим адом.

– Он слишком крутой, – забеспокоилась Эшли, обхватывая руками талию Шона еще крепче.

Мотоцикл остановился на вершине холма Соренсона. До сих пор Шон вел мотоцикл осторожно, стараясь не волновать ее.

– С тобой ничего не случится, Эш, я не позволю, – пообещал он. – Можешь мне довериться.

Она хотела довериться ему. Эшли хотела прогнать все заботы, все страхи. Она хотела снова стать девушкой, способной парить – лететь вниз по холму с распущенными волосами, а они летели бы за ней. Но Шон требовал слишком много. Разве мало того, что они провели последние два дня вместе, облазили свои любимые места, наелись рыбы и чипсов? Разве мало того, что она сегодня согласилась сесть на мотоцикл? Неужели она не должна отвергнуть его предложение?

Он поднял вверх защитный козырек на шлеме, оглянулся.

– Помнишь, что ты говорила мне? – спросил Шон, глядя на нее тепло и понимающе. – Когда мы ездили на велосипедах по этой горе?

Она покачала головой.

– Просто надо убрать ногу с педали тормоза. Вот и все, что нужно сделать.

Да, когда-то в прошлом Эшли не боялась скорости.

– Я не прочь иметь тормоза. Я остановила бы тебя.

– Я не буду это делать, если ты против. Но я думаю, в глубине души ты хочешь прокатиться с ветерком. Рискнем, Эш!

– Все в порядке. Давай скорее, а то я передумаю, – согласилась она, зажмурившись.

Эшли услышала его смех, потом взревел двигатель и тут же смолк.

Эшли вцепилась в Шона, сжала ногами байк и молилась, чтобы они не потеряли равновесие и не разбились. Но для раздумий не было времени. Скорость, ветер, движение байка пугали все больше и волновали. Похожее она испытывала раньше – под парусами, во время гонки, когда ветер подгонял их к победе и дню славы.

Через минуту они оказались у подножия холма, снова на ровной плоской поверхности, мотоцикл замедлял ход быстрее, чем ее сердце. Эшли открыла глаза, желая увидеть мир. Он был на месте. Солнце светило. Жизнь хороша. И она почувствовала себя лучше, чем в последние долгие годы. Шон остановил мотоцикл на обочине пустынной дороги. Он слез с седла, бросил шлем на землю и спросил:

– Разве не фантастика?

Эшли сняла шлем непослушными пальцами. Она сомневалась, что может слезть с мотоцикла. Ноги дрожали. Шон, должно быть, умел читать ее мысли. Он помог ей, потом обнял и закружил в объятиях. Когда он наконец поставил Эшли на ноги, улыбка его растянулась от уха до уха.

Она не могла не улыбнуться в ответ. Радость Шона была заразительна.

– Скажи мне, что тебе так же понравилось, как и мне. Скажи, – настаивал он.

– Мне понравилось.

– Тебе очень понравилось.

– Я сначала испугалась до сумасшествия, но потом вспомнила, что раньше было примерно так и я не боялась. Но сейчас лучше, чем раньше. Я почувствовала себя немножко прежней, – призналась она. – Я не знала, что храбрость можно вернуть. Это ведь было так давно. – Ее глаза наполнились слезами. – Ты вернул мне ее, Шон, я не знаю, как тебе удалось, но…

Он не дал ей договорить, закрыв рот поцелуем – требовательным, жестким поцелуем, нетерпеливым и безрассудным, похожим на него самого, – именно таким, как хотела Эшли.

Тайлер пребывал в таком настроении, когда хочется совершить нечто из ряда вон выходящее или даже возмутительное. Два часа он дегустировал супы из моллюсков, общался с друзьями Кейт, слушал выступления местных групп, но ничто не избавило от жгучего желания, снедавшего его. Наверное, Кейт чувствует то же самое.

Она взглянула на него, потом отвернулась, не говоря ни слова. Она едва прикоснулась к еде, что было на нее совсем не похоже. Тайлер уже знал, что она не стесняется своего здорового аппетита. А потом ее пальцы нервно, нетерпеливо застучали по красной клетчатой скатерти. Он хотел накрыть рукой ее пальцы и поднести их к губам для глупого, старомодного поцелуя.