Две столицы - [19]

На каком из упомянутых определений города следует остановиться — на то время девяноста девяти процентам обитателей Ленинграда было абсолютно безразлично.

Отойду на время от "Петра творенья". От него можно отходить только на время, но совсем забыть его — не получается…

* * *

Непонятная сила тянет на высказывания о медицине! Такое с нами происходит потому, что в каждом из нас сидит несостоявшийся доктор. Эта сила очень часто не позволяет нашим телам радоваться в полную силу "подаркам" с названием "хронические заболевания". Оказывается, болезней для наших тел больше, чем органов в теле, и таким образом один наш орган может страдать от многих болячек.

За семь десятков лет в мои внутренности медицина заглядывала всего два раза: первый и пустяковый — вульгарный аппендицит, случившийся в двадцать восемь лет. Операция прошла отлично, и лечебное учреждение было оставлено мною на третий день.

Второй вход специалистов по удалению ненужных вещей был тяжелее потому, что пришёлся на время начала старости и заключался в удалении камней в желчном пузыре. Вместе с пузырём, разумеется. Чего там раздумывать и выбирать!?

"Вход" был затяжным и весёлым: как-то после посещения любимого пивного заведения, насладившись напитком, вышел из заведения и, сделав с десяток шагов, вдруг ощутил дикую боль в левом подреберье! Или ниже? Точное место боли тогда никто бы не взялся установить: боль была первая и незнакомая и "всеохватывающая": болела вся "абдоминальная область", как сказал бы медик… Она походила на удар ножом, но меня никто и никогда не бил ножом в живот, поэтому сравнивать было не с чем. Скрючило — и всё! И какие мысли могли быть у меня, когда я скрюченный стоял в обнимку с фонарным столбом? Правильно, "аналитические":

— "Мать твою, что может так нестерпимо болеть в той части тела!? Аппендикс? Нет его у меня, удалили давно, вот уже тридцать лет с гаком… Да и с правой стороны аппендикс бывает у всех нормальных людей…" — и пока размышлял таким манером о подлом внутреннем органе, что ни к месту так крепко и очень больно ударил, полностью нейтрализовав удовольствие от выпитого пива, боль медленно удалилась. Отошла. "Ещё поживу! Вроде в ближайшее время никому кончиной своей хлопот не причиню. Радует!" — но вопрос никуда не девался: "ну, что там может так злобно болеть"!?

Сегодня поражает полная потеря памяти на тот момент: ведь знал, что в том месте, куда двадцать минут назад боль "ударила ножом", находится желчный пузырь. Его лишилась старшая сестра два года назад, так почему я должен с ним жить? Ай, мы не родственники!? Что, я лучше сестры? Поразительная тупость и полная потеря соображения!

Люди мы! Оптимисты в такие мгновения думают:

— Обойдётся! — а пессимисты и паникёры, вроде меня, начинают думать о плохом:

— Всё, пи….ц, отбегался "буланый"! Лопнул желчный пузырь, и жить осталось мне какие-то часы! Желчь, поди, уже приступила к разложению тканей внутренних органов и перитонит мне обеспечен! — всё же не следует простым людям много знать из медицины. Вредно! — но минуты шли, а ухудшений в здоровье не прибавлялось.

В итоге в хижину пришёл здоровым человеком, если не считать мысли, коя временами "хмурила чело": "вроде бы "отпустило", но может быть и "второй удар"! И что тогда? Чем закончится?" Хорошо я устроен: память о боли улетучилась, а любовь к пиву — осталась.

Потом и другие приступы приходили, но менее болезненные. Может потому не очень злые, что они были вторыми и третьими? Знакомые, ожидаемые, а потому не такие страшные? Всегда пугает только первое плохое событие, второе — уже меньше, а третье… на третье можно вообще не обращать внимания: "если не согнулся после первого и сильного удара, то чего мне теперь будет?" Мысль о том. что мне не избежать операции, не миновать встречи с инструментами медиков, не мешала мне спать и пить любимый напиток с небольшой оговоркой: если ранее я пил пиво и ничего не ожидал, то после того "звонка" стал прислушиваться к событиям, что происходили в утробе после посещения питейного заведения:

— Хорошо, хорошо, попозже обращусь, пока терпимо, отстаньте!

Знал из рассказов младшей сестры о технике удаления камней: японским зондом через пупок. У старшей сестры желчный пузырь удалили старым способом: вскрыли брюшную полость. По всем прогнозам и "родственным показателям" и мне предстояло испытать указанное удовольствие. Только когда?

— Это почему же и я должен попасть под нож хирурга, скажите на милость!? Я всё же мужчина!

— Нет, это ж надо быть таким болваном! Будто у мужчин камни не растут! — это был голос "моей совести": жены. В ожидании неизвестно чего прошли ещё пять месяцев…

…и за эти пять месяцев, кои превратил в "зону риска", вспомнил старое время, когда жена работала в онкологическом отделении областной больницы в роли "операционной сестры". Вроде бы почётное место "операционная сестра": готовить инструменты на очередную операцию, подавать их хирургу в нужный момент…

Нет "статистических данных" о том, сколько насчитывается семей в отечестве нашем, где супруги проявляют интерес к работе своих "половин".

Что может быть интересного в работе слесаря-сборщика завода "Торгового оборудования" для жены? Ничего, а вот её каждый рассказ о пациентах онкологического отделения — это повести о страхе перед таинственным, непонятным и непобедимым врагом с коротким названием: "рак".