Две сестры и Кандинский - [13]

Опоздавший поправляет со снисходительной улыбкой: — Не Смешной, а Смишный… Я отвечаю за СМИ.

Прошел и садится за стол.

Понятно, что Смишный — человек здесь, несомненно, значащий. «Свои» ему сразу, без подсказки, с двух сторон наливают.

Стратег: — Мы тебя ждали. Очень ждали.

Смишный: — Ну, вот он я.

— Господа! — Стратег наново ощупывает разговор. — Мы «свои». И мы отмечаем свое. Мы вслух и громко!.. Мы празднуем прекрасное, смелое… сегодняшнее выступление Артема Константы на важном митинге в Московской думе.

Все кричат: — Да, да, прекрасное! Да, да, смелое!.. Да!.. Да!.. Да!.. Да!

И выпили.

Стратег, он деловой, паузку, однако, дал небольшую:

— Мы тебя ждали, дорогой наш Сми. Выкладывай. Мы тебя слушаем! Ну как?.. Ты отвечаешь за «ящик»?.. Ну?

Свой-Смишный сесть сел, но еще не расслабился за столом! Он только-только! первая стопка!

— Телевизионщики обещали. Дело сделано. Сначала сговорились на отрывки из Константы. А затем — я напомнил им подскочивший рейтинг — на полный текст его выступления. Я как камень. Я их дожал… Додавил… По многочисленным просьбам москвичей.

Стратег: — Петров сам обещал?

— Сам.

— Отлично.

— Я дожал. Я из них выдавил! весь их сок! всю их жижу!

Смех.

— …Все их сопли… слюни… слезы… Какая там еще у нас жидкость на «с»?

Стратег подчеркнуто мазнул взглядом, осердился:

— Пошлости побоку. Напоминаю… Главное, чем мы сейчас живем, — это выдвижение Артема Константиновича в Комитет по культуре Московской думы.

— Ура…

— Тише!.. Рано «ура»… Выпьем тихо. Чтобы и нашему Артему тихо, но реально засветило стать министром в Московском правительстве уже этого созыва.

А у входа некоторое столкновение интересов. Впрочем, пустяки.

Телохранитель аккуратно вправляет мозги хозяину пивной, то бишь Хозяйчику:

— Сказано — тебе сытно заплатят! Не торопись. Наш никого еще не обидел. Ты понял?.. Видишь, там сидит человек…

— Вижу.

— Для тебя он — бог. Вон тот. Справный такой. Нет, нет!.. Не толстый, как ты, а справный… Кто он?.. Он для тебя Пал Палыч.

— Но мне надо знать, сколько он заплатит?

Цыкнув на холуев, Стратег продолжает:

— …За Артема… Пал Палыч. Вы наш вдохновитель. Но близок час, когда вы будете вдохновлять не нас, пеструю команду… не нас, жалкую свору… не нас, чиновничью свиту — а всю тучную, ожиревшую Московскую думу. Можно выпить нам за это, Пал Палыч?.. Мы чуть-чуть волнуемся. Мы чуть-чуть торопимся. Мы чуть-чуть забегаем и спешим, Пал Палыч, но… Но все-таки мы выпьем уже сегодня, уже сейчас!.. за это?!

Босс, он же спонсор, — человек молчаливый. Он произносит ровно одно слово:

— Пей.

И едва заметно кивает головой. Он спокоен и занят — разделывает ножом и вилкой кусок ягнятины.

Теперь в духе времени, конечно, о ГБ.

— Гэбисты, я слышал, кой-где сделали популистские районные отделения. Офис как офис. Как бы ближе к народу. И дверь прорублена — прямо на улицу. Прямо в объятия к народу… Заходи хоть все!

— А что? Демократизация. Правильно.

— У входа сидит расслабленный гэбист. Мужичок-канцелярист с милым лицом. Как в жэке. Заходи, народ!

— И что?

— А ничто — принимает жалобы.

Телохран и Хозяйчик все еще перешептываются.

— Это же, можно считать, корпоративная встреча!.. Цена другая! Цена соответственно встрече…

— Если ты еще раз разинешь…

— Я разину свой рот столько, сколько я захочу.

— Это правда. Но ты захочешь его разинуть ровно столько, сколько я тебе разрешу.

— Я…

И наконец вместо слов — тихий стон часто обижаемого человека. Это телохранитель, упрощая разговор, стиснул трепещущую руку Хозяйчика. Своей заждавшейся клешней. И дальше — шепотом:

— Видишь тот темный уголок возле той двери?

— Ви-и-ижу.

— Хорошо видишь?

— Хо-о-рошо.

— Иди туда, сядь и думай о женщинах.

* * *

Это правильно, — Босс, он же спонсор, главный в застолье и зачем ему париться?.. Правильный человек сам собой держится в теньке.

Политика для Босса — недавний, но кой-где в перспективе уже зрелый плодоносящий бизнес. Конечно, подстраховка. В параллель он поддерживает сразу трех таких выдвиженцев, как Артем. И за один только этот бурный летний месяц три митинга.

И соответственно — три таких застолья.

Да, да, да, он продвигает Артема Константу во власть. Да, вложил в Константу свои честные деньги. Да, пришел поощрить, порадеть за своего выдвиженца, который так дразняще удачно выступает на митингах… Импровизирует под открытым небом. На ветерке. А с каким блеском врывается на экран ТВ!

Свой-1 и Свой-2 сидят рядом. Им наплевать на знаковое молчание Босса. И, если уж до конца, на самого Босса тоже сейчас наплевать. С пятой-то стопки перестроечный гражданин может почувствовать себя свободным?!. Ну хоть с шестой!

— А нужен ли Пал Палычу в нынешней Думе именно Артем Константа? как мыслишь?.. За него уже проплатили? Много ли?

— Потратились.

— Однако народу, если про сегодня, было маловато.

— Но не потому, что поутру!.. Пал Палыч мог бы и светлым утром собрать стадион. Но он четко сказал, как отрубил, — пока что только «свои». И плюс немного быдла.

— Не любит лишние уши?

— Лишние языки.

А вот еда хороша. Оба почти одновременно отмечают, что курочку запекли славно!.. К тому же, ха-ха, в разделке им повезло — у разбежавшейся и тормознувшей на этой части стола курицы четыре… нет, пять ножек!