Две причины жить - [3]

— Тамарочка, ты где была, в туалете? — спросила Лиля Новожилова, доверчиво глядя своими светлыми, абсолютно безумными глазами. — А ты не видела там моего папу?

— Видела, Лиля. Привет он тебе передал.

В дверь деликатно постучали. Сергей быстро смахнул в ящик стола фотографии и сделал умное лицо.

— Войдите.

Открыв дверь, женщина неуверенно сказала с порога:

— Я хотела бы видеть частного детектива.

— Вам повезло. Слушаю вас внимательно.

— Понимаете, мне нужен не столько детектив, сколько умный и добрый человек.

— Не знаю, может, вам и повезло.

Дина тяжело вздохнула и напечатала название рубрики: «Дорогая Нина». Она писала ответы на письма для дешевой желтоватой газеты.

Часто сочиняла и сами письма. Дело это муторное, но только оно давало возможность ни с кем не контактировать в редакции. Оставляла секретарю готовые тексты на три полосы, брала новые письма, получала в бухгалтерии сумму прописью и отправлялась в магазин за печенкой для Топика. Килограмма на три-четыре денег хватало. Раз в неделю.

Итак, что же вы накропали, нацарапали своей «дорогой Нине»? Она прочитала с пяток писем. Ребята сегодня не в форме. Можно ли давить прыщи? Почему мужчины не такие романтичные, как женщины? Хорошо ли это, получать большую зарплату? Дураков всегда оказывается больше, чем хотелось бы. Нет, нельзя идти у них на поводу. За ответы на такие вопросы фиг нам дадут, а не деньги на печенку. И она решительно напечатала первую пришедшую в голову фразу: «Я два года скрываю свою страсть». Так, подумаем, к кому же автор письма испытывает тайную страсть? К мужу сестры? К сестре жены, к теще, свекрови, тестю, свекру? К дядьке Черномору, старухе Шапокляк?

«Мастерство берет свое», — удовлетворенно подумала Дина через час, сунув в папку шесть машинописных страниц.

Перед тем как уснуть под чудесное сопение собаки, Дина в деталях представила себе белую виллу, прогретые солнцем ступени, спускающиеся прямо в море, горячий золотистый песок. Во сне она легко плыла в прозрачной воде, а кто-то махал ей рукой с террасы…

Глава 2

Два года назад…

Блондин посмотрел на часы. Без пяти двенадцать. Он в графике. Поднял тело с пола и положил на диван лицом вниз. Случайный человек и не поймет, что Ирина мертва. Затем взял свой стакан и сунул в карман куртки. У двери прислушался: нет ли кого на площадке. Бесшумно вышел, спустился по ступеням и исчез в темноте.

…Александра арестовали дома часов в девять вечера, когда он собирался с беременной женой на прогулку. Он не сопротивлялся. Наоборот, хотел побыстрее попасть в милицию — разобраться, в чем недоразумение. Его заперли в пустой комнате на несколько часов. В двенадцать вошел участковый и предложил стакан с небольшим количеством водки.

— Я не хочу, — удивился Александр.

— Пей. Мы там с ребятами… Тебе еще долго ждать.

Саша выпил. Через пятнадцать минут участковый явился с человеком в штатском, который представился следователем.

— Объясните, пожалуйста, в чем дело, — начал Александр.

— Обязательно, — прервал следователь. — Мы только кое-что уточним. Вам придется снять ботинки. Не беспокойтесь. Это формальность. Вернем через полчаса.

Ботинки действительно швырнули ему через час. За ними ввалился уже совсем пьяный участковый.

— Влип ты, майор. Обвиняешься в убийстве. Любовницу свою замочил.

Галя вела Наташу на кастинг в модельное агентство «Суперстар». Та не выспалась и плелась, как бурлак по Волге. Но выглядела здорово. Галя вечером раз пять вымыла с шампунем ее роскошные, длинные волосы, зверски терла мочалкой нежную кожу на лице и шее. Затем намазала дорогим кремом. Мокрые волосы заплела в косички, чтобы с утра легли волнами. Утром Наташа как миленькая десять минут чистила зубы, умывалась горячей и холодной водой. Когда у нее освободился рот, изрекла: «Это становится у тебя манией». А Маша, соседка по коммуналке, злорадно проворчала: «Все равно на рогах приползет». Они дружно ее проигнорировали и приступили к самому главному. К облачению в новое платье. Его привезла знакомая из Турции для себя, но ее убивал слишком яркий голубой цвет, а Наташку он, мягко говоря, не убил. Наряд как будто был придуман именно для нее. Рукав фонарик, круглый кружевной воротничок такого же цвета, как платье, и что-то типа кружевного передничка, вшитого в юбку. А сзади — спина, открытая до поясницы. Чистая Лолита. И выглядит в свои семнадцать от силы на пятнадцать. Немного туши на пушистые ресницы, капелька серо-голубых теней и розовая перламутровая помада. Кукла Барби, скажи мне «мама». Нет, лучше не открывай рот, потому что голос у куклы как у пожилой торговки семечками — грубый и хриплый, а интонации — хамские. Жестокая это штука — гены. Биологическая мамашка растаяла как дым, когда девочке и года не было, а фамильными особенностями ее наградила.

От метро «Парк культуры» до агентства нужно было идти минут пятнадцать. Но уже через несколько метров они увидели длиннющую пеструю очередь. Уходящие вверх ноги в таком количестве были похожи на что угодно, только не на части тела.

Наташка оторопела. Вцепилась в Галину руку и беспомощно на нее посмотрела.

— Ёб… — сказала она, — тут же б….й х…а туча.